Точнее, разумное и инстинктивное так тесно переплелись в нем, что просто не существовали друг без друга! Может, поэтому он всегда выбирал путь, оказывающийся единственно верным… И оставлявшим множество вариаций – завидная способность!
– Перл, ты ведь свободен… – Соно усмехнулся, – Ты давно свободен! Ты мог бы перекинуться и…
– И увлечь за собой всю армию Императора, – закончил вместо него Перл, – Оказывается, как твой дракон я весьма знаменит! Если хочешь, я могу отвлечь их…
– Нет!!! – Соно едва снова не погрузился в беспамятство от мысли об этом, – Тогда уходил бы так…
– Ты хочешь умереть? – что-то было в голосе дракона такое, что заставило Соно повернуться и посмотреть ему в глаза.
Глаза мальчишки, которого он сам протащил через унижения, боль и позор, и не дал умереть после этого… просто так, из прихоти.
Глаза дракона.
И только в этот момент Соно наконец понял в чем главное отличие их – от людей: не умение оборачиваться ящером, не изумляющее владение телом, и уж тем более не странный рисунок кое-где на коже. Если сейчас он бросится на нож: Перл, дважды спасший ему жизнь, – в этот раз не будет его останавливать и уговаривать. Он примет это решение так же, как они принимают весь этот мир: от мимолетной красоты опадающего листа, до всей его крови, грязи, убожества… Не смиряются, как обычные люди, не понимают осознанно, как философы – именно принимают, становясь этим и неся дальше.
Они просто не представляют как можно иначе – не быть, но за эту способность приходится платить… Ведь как можно жить так – и не сойти с ума? Со вспоротой грудью, разверстым сердцем, вмещая в себя сразу все? Быть скалой и точащей ее рекой, добычей и гоном, палачом и единственной достойной жертвой…
Во истину – бездной и Хаосом…
И Перл был – безумием, жаждущим крови, глухой безнадежной тоской, и незамутненной радостью жизни и выбором – ради любви, – неважно как ее понимать… понимать и называть… И сейчас, ради него самого, Перл не лишит его права – быть собственной смертью… О! он не будет лезть с советами и утешениями, не будет навязываться, – и не потому что младше, не потому что перед ним принц, а потому что знает: есть решения, которые следует принимать самому. Но это было не предательство, это был Дар… И последнее, что Соно увидит будут эти очень светлые глаза – горькие и больные. Дракон примет это – и понесет с собой: его Соно и его выбор, его бремя…
Он ощутил стыд и ответил:
– Нет. Я просто еще не знаю, как мне жить…
Перл промолчал, и Соно с облегчением понял, что он больше ничего не скажет.
Драконы во истину мудры, хоть и жестоки!
Нет. Пришел его черед пить чашу позора и поражения. В лучшем случае – он будет собирать остатки своих войск, что бы убить родного отца… У него остался флот, он поведет на смерть тысячи новых людей, не имеющих к их сваре никакого отношения… сотни мирных очагов будут затоптаны его армией… Кто он такой, что бы брать на себя это?! Лэн по-своему был прав: этот вопрос следовало решать только с Листом! А еще ему придется заискивать, хитрить, изворачиваться и лгать, что бы изыскать на все это средства и союзников… Ради чего? Ради мести? Ради короны, которая ему не нужна? Да, он хотел ее когда-то: ради победы, а не ради короны… Ради трона, чье малое подобие и так уже натерло ему мозоль на одном месте?!
Как же это пошло!
Да, он клялся себе отомстить, но до того – было еще одно обещание…
Утром Соно встал первым.
– Ты решил куда идти, – Перл не спрашивал.
– Да! В двухсот ли (Мера длинны, равная 0,576 км) к северо-западу начинаются предгорья Драконьих гор… Если драконы еще есть, то где как не там?
Это было не логично, ни чем не обосновано – но разве не так живут драконы?!
– Я иду туда!
Соно – был принцем до кончиков ногтей и волос: несмотря на то, что он считал себя довольно неприхотливым, ему никогда не приходилось спать на голой земле, питаться, чем поймаешь, и добывать самое необходимое.
Дракон – за время его беспамятства умудрился обзавестись не только флягой, огнивом, саблей для Соно, но и неброской удобной теплой (весна еще только начиналась) одеждой для них обоих. Соно лишь усмехался, когда представлял, как именно он это проделал.
Соно – не был трусом. Но даже встав на ноги, он чувствовал себя в густом лесу, покрывавшем предгорья неуютно, – тем больше, чем дальше они уходили от обжитых людьми мест. Он был обычным человеком, в которого въелась цивилизация с его первых же дней.
Перл, казалось, слышал лес всей кожей. Он двигался стремительно и бесшумно, не шелохнув ни одной ветки, и, похоже, даже трава вслед за ним выпрямлялась.
Соно – не смотря на все старания, постепенно приобретаемую сноровку, природную ловкость, развитую дополнительными упражнениями, – оставался человеком, приспосабливающим себя к обстоятельствам.
Перл – был лесом, по которому они шли. Тропой к водопою. Зверем в поисках добычи.
Был драконом.
Соно – смотрел и пытался понять, почувствовать… Так же как раньше, во дворце – Перл пытался понять его…
К тому времени, как они углубились далеко в горы, Соно был уже почти на равных – его раны все же еще не перестали его беспокоить. Зато прежняя жизнь истаивала как сон, а еще вернее – наркотический дурман, – с каждым шагом… Казалось, в его жизни никогда не было ничего кроме первозданных скал, льда и немыслимо высокого неба над ними. Они заполняли собой образовавшуюся пустоту, и он растворялся в них, теряя все то, что почитал собой…
Однажды, более легкий бесстрашный Перл, опередивший его на подъеме, вдруг обернулся.
– Соно! Драконы… Они есть!!! Они – там! Я слышу их… – недоверчиво выдохнул он, и как сомнамбула двинулся куда-то в бок, скрывшись за уступом.
А ведь он не верил! И сейчас еще не до конца поверил, – понял принц.
Соно, все более замедляя шаг, последовал за ним…
И увидел…
Они неторопливо и торжественно кружили в воздухе. Много: десятка два самых разных цветов.
Сильные. Красивые. Свободные.
Крылатые.
Они танцевали в небе, приветствуя зарождающийся закат, и грядущую ночь. Обнимая крылами уже явившуюся Вечернюю звезду.
Они заметили пришельцев – застывшего на самом краю Перла… Один из драконов – стройный, аспидно-черный, – упал сверху, испустив переливчатый крик.
На какой-то миг Соно показалось, что он сейчас ударит когтями открытого всем ветрам и бездонному небу юношу, но дракон лишь мазнул над ним кожистым крылом, как бы благословляя…
И снова взмывая в высь с призывным клекотом…
Перл обернулся – его сине-зеленые глаза, светившиеся изнутри, были размером с хорошее блюдо…
И, прижав к груди стиснутые кулаки – шагнул с обрыва в пропасть…
Соно рванулся из-под защиты скал. Он видел: несколько ударов сердца – его обезумевшего сердца – Перл был человеком…
Потом – новый дракон, молодой, еще не очень крупный, но юркий и гибкий, с золотисто-песочной чешуей, вытравленной на груди, – падал, неумело кувыркаясь в воздухе. Ему удалось остановиться, расстелив полотнища крыльев, но вдруг он стал заваливаться на бок…
И опять черный дракон, заложив крутой вираж, нырнул вниз. Мощное крыло скользнуло меньше, чем в пальце – дракончик выровнялся. Сделал круг и начал уже уверенно набирать высоту…
И тогда Соно рассмеялся – радостно и облегченно…
И шагнул следом.