* * *
Что-то жизнь никак не клеится:
То ль распалась на куски,
То ли попросту надеется
На участие тоски.
В мутном вареве подробностей,
Злое горе затаив,
Одурев от безысходности,
Повторяй беды мотив.
Что затерт до безобразия,
Что порою очень груб.
Лишь бы выпала оказия:
Слово вдруг слетело с губ,
Ледяное вдохновение
Посетило б парой строф…
И не станет сожаления
О судьбе из катастроф.
* * *
Разольется из наших бокалов вино,
И хрусталь зазвенит, разбиваясь о пол.
Только жизнь остается, но мне равно,
Даже призрака счастья я в ней не обрел.
А услышал лишь сыгранный кем-то романс
О печалях и муках уставшей души.
Той, что впала в пространстве в трагический транс,
Добралась до истоков предвечной тиши.
Только горе глядит сквозь судьбы зеркала,
Я читаю стихи или просто молчу…
Мне никак не забыть измерения зла,
Те, в которых живу я, но жить не хочу.
И под утро я выгляну снова в окно.
Там рассвет, как всегда, в нем сгорают мечты.
Только боль, что вошла в моя сердце давно,
Сохранит мою душу среди суеты.
* * *
Неблагородно и неблагодарно
Ты проживаешь, бесцельно, бездарно.
Что будешь делать с трухою внутри –
Просто сожги или просто сгори.
Нет никого, кто поймет твои страсти:
Счастья не нужно, не нужно и власти.
Темные сны и невнятная речь –
Все это должен с собою ты сжечь.
Самое странное рвется снаружи…
Знанием о неизбежном контужен,
Ты еще прячешь от зла и от лжи
Жидкий огонь или пепел души.
Все это марево – вечное чертит:
То уводя, то все двигая к смерти.
Трудно понять, не успев умереть,
Где же и как же ты должен гореть.
* * *
Наступает зима. Никакого намека на снег.
И повсюду все те же весенне-осенние лужи.
Только в стынущем сердце времен замедляется бег,
Оттого, вероятно, что здесь никому ты не нужен.
И любимая женщина скажет холодное: «Нет».
Ты с отъездом своим навсегда, поцелуешь ей руку.
Помолись за нее, за ее нерастраченный свет.
И продолжи идти через боль, через грусть, через муку.
По дорогам глухим, по которым немногим идти…
Потому что безликое зло верх берет год от года…
Потому что отчаяньем скованы наши пути –
Те, что в жизни зовут абсолютной и вечной свободой.
* * *
Сегодня ночью будет плохо –
Исчезнет часть твоей души.
Скажи, проклятая эпоха,
Когда ты кончишься, скажи?
Все, что попросишь неизбежно,
Свершится, но не как просил…
Все глупо, бесполезно-нежно.
Признаться, больше нету сил
Ходить по граням невозможным
И запредельное искать.
Выходит все неосторожным –
И ты не можешь приласкать
Ни жизнь, ни женщину, ведь ложью
Утешить Богом не дано.
И ты спешишь по бездорожью
За Правдой терпкой, как вино.
* * *
Как по-разному души болят
Ведь у каждой свой собственный яд
В пузырьке ледяного прозренья,
В одиночестве – горечь презренья
И к себе, и к прохожим, к другим…
Только щиплет глаза жизни дым…
Проходя через эти пейзажи
Ты не можешь отмыться от сажи,
Той, что с траурной схожа каймой,
Той, что метит и горем, и тьмой.
* * *
Это самые глухие уголки
Жизни той, в которой чахнешь от тоски.
Это смерти непрерывная игра,
Та, что завтра превращает во вчера.
Это все твоя пленительная тьма,
Или злое горе-счастье от ума.
И душа, что уничтожится на раз.
Парой слов запретных, парой едких фраз.
Так живешь себе и тянешься на свет,
Даже тени не отбрасывая, нет.
И покажется, что все – один сумбур.
Но ты знаешь – эта версия для дур.
А вообще, кругом так много подлецов,
До сих пор живых, но тоже мертвецов.
Что уже не удивляешься, когда
Видишь смену темных масок-лиц всегда.
А судьбе лихой свой маленький должок,
Ты отдашь спокойно, в свой черед, дружок.
Без кривляний и стенаний: «Как же так?».
Невидимкою скользнешь в свой звездный мрак.
Чтобы если кто и видел – не узнал…
Чтоб забыл и никогда не вспоминал.
Потому что даже память часто – ложь.
От которой и в финале не уйдешь.
* * *
Все равно мне ничего не светит.
Все равно. Нигде и никогда.
Самая любимая на свете
Девушка забудет навсегда.
Ну, а даже если не забудет,
Не приедет. Рядом не ищу…
Сплю, как прежде. Ничего будет.
И не плачу. Только лишь грущу
О своих надеждах, ожиданьях…
В общем, о бессмыслице путей,
Тех, что нас уводят в расставанья,
В суматоху непроглядных дней.
Все-таки опять припоминаю
Голос твой, далекий и родной…
И не знаю, видит Бог, не знаю –
Отчего тебе не быть со мной…
* * *
Судьба дает нам передышку,
Но не надолго, помни это,
Читая новенькую книжку
Стихов забытого поэта.
Чужие образы и строки
В тебя вонзаются до боли…
Мы все на свете одиноки,
Под властью строгой, жесткой воли.
И пусть пока еще незримо,
Летят твои мгновенья-крохи…
Ты слышишь как неумолимо
Cменяются в ночи эпохи.
* * *
Фантазеры вы мой друг, грезеры –
Карнавальных зрелищ мишура…
Все хотите выбиться в призеры,
Только жизнь прошла уже вчера
Мимо вас, и с блеском под фанфары
Быстро удалилась в никуда.
В темноте лишь фонари и фары
Мира, для которого беда
Как привычка, как закономерность,
Что стучится в двери точно в срок,
Как тоски и муки соразмерность
В музыке заиндевевших строк.
И в свой миг отчаянье предстанет
Перед тем, кто любит миражи…
Скоро, очень скоро выбор встанет:
Между смертью тела и души.
* * *
Без театральных эффектов, цедя сквозь зубы
Злые слова: «Мне эти дни не любы»,
Вновь прохожу всю эту жизнь – безысходно,
Только дышу, воздухом лет трудно-свободно.
Оксюморон – но попривык и споразанку
Каждое утро я прихожу в мир наизнанку.
Все выворачивать надобно здесь: душу и чувства…
Мне все равно – к черту теперь это искусство.
Я понимаю бездны-судьбы знаки-намеки –
Тонкие легкие нервные и горькие строки.
Так и идет кругами стихов моя рефлексия:
Рядом стоят несколько слов: Смерть, Россия.