Эта возможность пробирала до костей.
ГЛАВА 19
Прошлое
— Жена Ивана кажется милой.
Если, конечно, вам нравятся красивые и холодные женщины — за весь вечер она едва сказала пять слов. Ее английский оставлял желать лучшего, но это не останавливало других жен и подруг, с которыми меня познакомили за последние восемь месяцев. По крайней мере, они улыбались и пытались быть дружелюбными. С парой я даже успела сблизиться. Мне было так приятно снова общаться с женщинами, тем более что Дамион был на взводе с тех пор, как мы вернулись из поездки в Париж, которую он устроил две недели назад.
— Она довольно эффектна, но я заметил, что Иван не сводил с тебя глаз, — угрожающие нотки заставили меня насторожиться.
Я думала, что мы оставили подобное поведение в прошлом. В течение нескольких месяцев он не выходил за рамки дозволенного. Но его вспыльчивость вновь дала о себе знать, и я стала постоянно следить за его настроением и своими действиями. Меньше всего мне хотелось выводить его из себя, но иногда так трудно определить, на что именно он может среагировать. Я даже начала сомневаться в том, что остаться было правильным решением.
— Он, наверное, недоумевает, почему такой потрясающе красивый мужчина, как ты, выбрал такую деревенскую простушку, как я, — попыталась пошутить, надеясь разрядить обстановку.
— Или ему понравилось, что твои сиськи выставлены напоказ, — его ледяной взгляд скользнул по моему декольте. — Я знал, что должен был заставить тебя переодеться перед выходом. Ты выглядела как шлюха.
Плечи сгорбились, а рука потянулась вверх, чтобы прикрыть грудь. Не уверена, что когда-либо слышала в свой адрес что-то настолько мерзкое. Хотелось закутаться в одеяло и спрятаться от этого ледяного ливня стыда, который пробирал до костей.
— Ты не это имел в виду, — прошептала я, опустив взгляд в пол.
Да, мое платье подчеркивало грудь, но я не думала, что оно выглядело вульгарно.
— Я не сказал, что ты шлюха. Не надо драматизировать. — Он небрежно прошел к хрустальному графину с его любимой водкой и налил себе выпить. — Когда будешь снимать это платье, я хочу видеть, как оно отправляется в мусор, где ему и место.
Когда я уходила, на глаза навернулись слезы.
Отношения не должны быть такими. Поначалу я списывала все на инциденты, но потом не могла смириться с таким поведением, если оно становилось закономерностью. Он был как два разных человека. Я обожала того преданного мужчину, которого встретила впервые, но эта темная сторона Дамиона пугала.
Мне нужно время, чтобы подумать. Мне нужна моя бабушка.
Два часа спустя я лежала, свернувшись калачиком в постели, когда ко мне присоединился Дамион. Я снова и снова прокручивала в голове то, что хотела сказать, но слова все еще были хрупкими и неуверенными, когда заговорила: — Я тут подумала… Мне бы очень хотелось ненадолго съездить домой. Я скучаю по друзьям, и это давит на меня. Из-за этого я стала слишком чувствительной.
Я надеялась, что, если скажу, будто дело во мне, он будет более сговорчив. Однако, как бы идеально я ни сформулировала свою просьбу, ожидала сопротивления.
— У тебя есть кредитная карта. Если считаешь, что тебе нужно поехать, организуй поездку.
Я повернулась к нему лицом от удивления. Ведь была уверена, что он расстроится.
— Я знал, что придет время, когда ты захочешь вернуться, — объяснил он.
— Только ненадолго. Я бы хотела увидеть семью и друзей и наесться жареной курицы до отвала, — постаралась, чтобы мой голос звучал легко и беззаботно. Я хотела уверить его, что он поступает правильно.
Дамион выключил прикроватную лампу и лег на бок, отвернувшись от меня.
— Делай то, что тебе нужно, мой ангел.
Он использовал мое ласковое прозвище, и это обычно было хорошим знаком, но что, если я ошибалась? Он отвернулся — это было выражение недовольства? А вдруг это проверка?
Когда он в таком настроении, я анализировала каждое его слово и движение, пытаясь понять, что он чувствует и насколько осторожной мне нужно быть. Я крутила эти мысли в голове часами, прежде чем наконец решиться и поверить, что он сказал это искренне.
Утром первым делом заказала билет на самолет на следующий день. Он оказался дорогим, но с самой нашей первой встречи Дамион настаивал, что экономить — значит оскорблять его, будто он не в состоянии меня обеспечить. Он говорил, что это заставит окружающих думать, будто он слаб, поэтому был непреклонен: я должна была покупать вещи только в самых лучших магазинах. Билет на самолет первого класса, купленный в последнюю минуту, был сущим пустяком по сравнению со стоимостью некоторых украшений, которыми я теперь владела.
В тот вечер собрала все вещи, а на следующее утро один из наших охранников отвез меня в аэропорт. Меня охватило такое волнение и трепет, что в животе забурлило от нервов.
Я надеялась, что Дамион сам отвезет меня в аэропорт. Это помогло бы убедиться, что он не расстроен. Вместо этого он был жутко отстраненным. Его настроение пугало, но что сделано, то сделано. Я могла только надеяться, что небольшая разлука сгладит наши отношения.
В аэропорту прошла через охрану, таща за собой ручную кладь и держа в руке паспорт. Когда подошла моя очередь, протянула паспорт и улыбнулась лысеющему мужчине с обветренной кожей. Он пробормотал что-то по-русски.
— Простите, я не понимаю, — сказала с умоляющей улыбкой.
Он покачал головой, вернул мне документ, а затем махнул рукой в сторону, откуда я пришла.
— Что вы имеете в виду? Почему я не могу пройти?
От волнения мой желудок ушел в пятки.
К нам присоединился еще один сотрудник службы безопасности аэропорта, поскольку люди, стоявшие за мной в очереди, были взволнованы задержкой. Они переговорили, прежде чем новый парень взял мой паспорт, открыл его на главной странице и произнес: — Просрочен.
— Что? Нет, этого не может быть. Он совсем новый.
Этот чертов паспорт должен быть годен в течение десяти лет. Но когда посмотрела на дату, то увидела, что они правы, хотя точно помнила, как проверяла срок действия, когда впервые его получила, и тогда дата была совсем другой.