Мои пальцы рассеянно поглаживали вырез его рубашки, пока я набиралась храбрости и опускала глаза.
— Я доверяю тебе. Именно это меня и пугает, — наконец призналась задыхающимся шепотом.
От этих слов мое сердце затрепетало, как пьяная бабочка. Я не успела ничего сказать, как его рука обхватила мою челюсть и заставила меня встретить его дикий взгляд.
— Повтори еще раз, — приказал он низким гулом.
— Я доверяю тебе.
Его большой палец медленно провел по моей нижней губе, а затем оттянул ее вниз, прежде чем его сильная рука сомкнулась на моем горле.
— Еще раз, — потребовал он.
— Я доверяю тебе, Торин Байрн, — на этот раз слова прозвучали более легко, уверенно и с оттенком вызова.
Из глубины его груди вырвалось дикое рычание, когда он притянул мои губы к своим. Тор провел рукой от передней части моей шеи к задней, удерживая меня именно там, где хотел, пока его язык ласкал мой рот.
То, что он сделал, было намного больше, чем просто поцелуй. С каждым прикосновением губ и движением языка он заключал между нами обязательный договор. Я боялась, что клятва рассыплется, когда он узнает правду обо мне. Когда услышит имя человека, который охотился за мной, и узнает о степени моей травмы, потому что это было гораздо больше, чем видно невооруженным глазом. Больше, чем эмоциональный ущерб.
Меня лишили способности рожать детей.
Вдобавок ко всему прочему, этот удар по мне казался поцелуем смерти. Может, это было просто мое чувство неадекватности, но я не могла представить, что кто-то решит, что отношения со мной стоят таких проблем. А неприятности будут, потому что Дамион был здесь, в городе.
Торин отстранился, словно услышав мои мысли.
— Я в полном дерьме, Сторми. Я не буду этого отрицать. Я не смог бы быть нормальным, даже если бы попытался.
— Мне не нужна нормальность.
Нормальные никогда не поймут меня.
Его рука запуталась в моих волосах, и я почувствовала, как он становится невероятно твердым подо мной.
— Не говори этого дерьма, если не имеешь это в виду, потому что я уже слишком глубоко завяз в этом. Я не могу объяснить себе это так же, как и тебе. Просто знаю, что ты должна быть моей.
— Ты не это имеешь в виду, — сердце заколотилось, когда я прошептала эти слова, потому что чувствовала приближение конца, когда правда вырвалась на поверхность.
— Почему, блядь, нет? Ты мне не веришь?
Я покачала головой.
— Не то чтобы. Просто... ты бы не захотел меня, если бы...
Его хватка на моих волосах усилилась, когда он откинул мою голову назад еще немного.
— Почему? Почему, черт возьми, я не должен хотеть тебя?
Мое зрение затуманилось от слез.
— Потому что я пришла с багажом.
— А я нет? — Торин отпустил меня и поставил на ноги перед собой, широко раскинув руки. — Ты уже можешь сказать, что я не белый рыцарь, Сторми. Но я уничтожу твоих демонов, потому что твои демоны — мои. Ты — моя, — каждое слово было более непреклонным, чем предыдущее, и в конце он ударил кулаком в грудь.
Энергия гудела в комнате так же, как при вспышке молнии.
Мои легкие словно не могли набрать достаточно воздуха.
— Мне страшно, Тор. Сначала я думала, что боюсь тебя, но теперь...
— Теперь? — потребовал он.
Я встретила его взгляд, и первая слезинка вырвалась на свободу.
— Я боюсь за тебя.
— Какого хрена, Сторми? — спросил он в отчаянии. — Я не боюсь какого-то бывшего мудака.
— Все не так просто, — покачала головой, мои слова были почти неслышны.
— Что тут такого сложного? Просто скажи мне его чертово имя, — прорычал Торин.
Мои ноги подкосились, и я упала на колени.
— Его зовут Дамион, — с усилием выдохнула, глаза плотно зажмурились. — Дамион Карпов.
ГЛАВА 33
Настоящее
Сторми не просто выдернула ковер у меня из-под ног — все чертово здание исчезло. Я бы не удивился больше, если бы она сказала, что ее бывший — Чингис, мать его, Хан. По крайней мере, тогда я мог бы посмеяться над этим как над заблуждением. Но это? Несмотря на безумную неправдоподобность, я не думал, что она шутит.
Как, черт возьми, милая южанка Сторми могла иметь связи с человеком, которому принадлежала половина Москвы? Это не имело смысла. Русская Тень — имя, которое он заработал на улицах, — был последним человеком, которого я ожидал услышать. Это было так необычно, что не мог понять, что чувствую, кроме неверия.
— Как долго ты была в бегах от него?
Сроки дадут мне представление о серьезности нашей проблемы. Я бы сосредоточился на поиске решения, потому что не представлял, что делать с остальным.
— Пять лет, — тихо сказала она.
Иисус.
Все это время она была в бегах, а он продолжал охотиться за ней.
Это была чертова катастрофа.
Вопросов много, но у нас не было времени. Если нам предстояла встреча с Дамионом Карповым, то мы и так потеряли слишком много времени.
— Одевайся и собирай сумку. Мы уезжаем, — я должен был привлечь к этому свою семью. Они должны знать, с чем мы столкнулись, и помочь мне разработать план.
Сторми обреченно кивнула и поднялась на ноги. Мне было неприятно видеть ее такой кроткой, но времени на нежные заверения нет. Единственной надеждой на победу в этой войне была абсолютная безжалостность.
Судя по ее нежеланию рассказывать мне о Дамионе, она точно знала, насколько он опасен. Она также знала, что мы знакомы с этим человеком. Как давно Сторми это знала? Поэтому ли оставалась здесь, надеясь, что моя семья защитит ее? А если бы это было действительно так, меня бы это беспокоило?
Черт, я не знал.
Отложив проблемы с доверием на потом, я позвонил кузенам, чтобы договориться о встрече. Мы решили встретиться в подвале, куда редко заглядывали, там, где Дамион вряд ли попадет в поле зрения. Насколько нам известно, он мог уже следить за нами. Мне не хотелось искушать судьбу, появляясь в одном из наших обычных мест.