Виктория слегка покраснела, смущённая своим ребяческим и капризным поведением.
— Да, — ответила она, смущённо склонив голову. Беккету она напомнила ребёнка, который стыдливо вспоминал о плохих манерах после лекции родителей.
— Очень хорошо, — сказал он, и если бы Виктория подняла глаза, то заметила бы его торжествующую улыбку. Он повернулся и вышел за дверь. — Доктор Эддоус! — закричал он.
Доктор, только что подошедший к двери, остановился у подножия лестницы.
— Да, лорд Беккет? — позвал он.
— Мисс Торн согласилась быть благоразумной, если вы закончите осмотр.
Доктор тяжело вздохнул и зашагал вверх по лестнице, перекинув плащ через руку и держа шляпу в другой руке. Он проворчал что-то о вспыльчивых молодых леди, проходя мимо Беккета в комнату.
Виктория была пассивна и молчалива в течении всего обследования, делая именно то, что доктор Эддоус просил без жалоб. Мать Виктории, Шарлотта, даже поднялась наверх, опасаясь, что её дочь могла потерять сознание, из-за внезапно наступившей тишины. Она разинула рот от изумления, увидев, как дочь беззвучно принимает просьбы доктора.
— Я понятия не имею, как вы её успокоили, лорд Беккет, — сказала наконец Шарлотта,
— Но вы должны хорошо её знать, если можете заставить её вести себя так прилично.
Беккет усмехнулся.
— Мы с Викторией не такие уж и разные, миссис Торн, — просто сказал он. — Я знаю её, как самого себя.
— В самом деле, — сказала миссис Торн, и в её глазах появился неподдельный интерес. Беккет заметил в них алчный блеск: если её дочь выйдет за него замуж, миссис Торн станет матерью одной из самых богатых и уважаемых дам в империи. — При такой связи между вами было бы весьма прискорбно, если бы вы не могли видеться с ней часто, — осторожно заметила миссис Торн. — Может быть, вы будете заходить к нам на чай несколько дней в неделю?
Беккет уже не слушал, что она говорит. Он смотрел на Викторию и наслаждался своей маленькой победой — с таким трудом завоёванным молчанием и покорностью, которые она выказывала доктору Эддоусу. Хотя на самом деле он не слушал, его разум догадывался о том, что сказала миссис Торн.
— Да, мне бы очень этого хотелось, — рассеянно сказал он, когда Виктория взглянула на него. Он улыбнулся ей, и её зеленые глаза превратились в лёд, когда она быстро отвернулась.
— Прекрасно, — радостно сказала миссис Торн. — Тогда, мы можем ждать вас в четверг?
— Да, — сказал Беккет.— Пожалуйста.
Миссис Торн, казалось, хотела сказать что-то ещё, но Беккет этого не заметил; он всё ещё смотрел на Викторию, которая теперь откровенно игнорировала его. Миссис Торн слегка кашлянула, присела в реверансе и с лёгкой улыбкой двинулась обратно по коридору.
Через несколько минут доктор Эддоус закончил осмотр.
— Она в добром здравии, за исключением горла, конечно, — сказал он, обращаясь к тому, кто, по его мнению, был авторитетом в этой комнате — лорду Беккету. — Горло будет в синяках, что вряд ли понравится молодой леди, у которой много светских мероприятий, но из этого можно будет сделать захватывающую историю. Если же она не хочет, чтобы синяки были видны, посоветуйте ей надеть какое-нибудь большое ожерелье; оно должно их скрыть.
— Посоветуйте ей сами, — холодно сказал Беккет. — В конце концов, она рядом с вами.
Доктор Эддоус растерянно посмотрел на Викторию, которая мрачно смотрела на него. Он смущенно кашлянул.
— Прошу прощения, мисс Торн, — пробормотал он. — Синяки…
— У меня есть несколько ожерелий, которые должны подойти для этой цели, спасибо, — холодно сказала она. — И вообще, я не думаю, что буду выходить из дома какое-то время.
— Такой опыт, я полагаю, повредил душевной устойчивости хрупкой молодой женщины, — сочувственно сказал доктор.
Это замечание ещё больше разозлило Викторию.
— Я имела в виду, — сердито сказала она, — Что очень сомневаюсь, что мои родители позволят мне надолго покинуть дом; если бы это было моё решение, я бы снова вышла на улицу сегодня вечером.
Доктор выглядел ошеломлённым дерзостью Виктории и повернулся к Беккету за поддержкой. Беккет, однако, наблюдал за Викторией с лёгкой, но одобрительной улыбкой. Доктор Эддоус закусил губу и снова повернулся к Виктории.
— Если вам понадобится ещё какая-нибудь помощь, я буду очень рад.
— Большое спасибо, доктор Эддоус, но я очень сомневаюсь, что вы мне ещё понадобитесь, — резко сказала Виктория. — Спасибо, что пришли так быстро. Теперь вы можете идти.
Доктор Эддоус явно не любил, когда им командовала женщина. Он повернулся к лорду Беккету и сказал с деланным спокойствием:
— Если я вам больше не нужен, милорд, у меня есть другие пациенты.
— По-моему, мисс Торн сказала вам, что вы можете идти, — сказал Беккет, приподняв брови.
Доктор поджал губы, но вежливо поклонился и вышел.
Как только он ушёл, Виктория с негодованием выпалила:
— Самодовольный, ужасный, заносчивый маленький ублюдок!
Она откинула одеяло и крикнула:
— Элеонора!
Элеонора заглянула в спальню из ванны по соседству.
— Да, мисс Виктория? — сказала она. Горничная заметила Беккета и ахнула от удивления.
— Вы ведёте себя неприлично! — крикнула она Виктории.
— Лорд Беккет, кажется, не возражает, — сухо заметила Виктория. — Но, боюсь, мне нужно одеться. Я не гожусь для компании, несомненно, из-за её нежелательного присутствия здесь.
Она злобно взглянула на Беккета.
Лорд Беккет насмешливо поклонился ей.
— Значит, я увижу Вас в саду, когда вы оденетесь, мисс Торн?
— К сожалению, да, — ответила Виктория. Она махнула рукой в том же пренебрежительном жесте, который он использовал с доктором. — Вы можете идти.
Большинство господ были бы возмущены таким поведением; Беккет только рассмеялся.
— Не задерживайтесь слишком долго, мисс Торн, — посоветовал он, — Или я буду вынужден подняться и проверить ваши успехи.
Прежде чем она успела возразить, он выскользнул за дверь и закрыл её.
Беккет услышал, как юбки Виктории зашуршали по траве, прежде чем увидел её. Он повернулся к ней лицом и широко улыбнулся; несмотря на её заявления о том, что он был крайне нежеланным гостем, она явно выбрала платье, которое, как она знала, должно было ему понравиться — тёмно-синего цвета, расшитое изящными серебряными цветами и с декольте скандальной глубины. Он взял её руку и поднёс к губам.
— Вы просто сияете, Виктория, — искренне сказал он.
— А вы, — угрюмо сказала Виктория, — Наглый, эгоистичный ублюдок и манипулятор.
— Ну, Виктория, я редко слышал от Вас такие комплименты, — нахально сказал он. — Я вижу, вам нравится жемчуг.
Виктория, защищаясь, схватилась за нитку жемчуга, которую несколько раз обмотала вокруг шеи, эффективно скрыв следы, которые начали появляться на её горле.
— Было бы глупо оставлять его в шкатулке для драгоценностей, — пробормотала она.
— Но я выбрала его вовсе не потому, что это ваш подарок.
— Конечно, — весело ответил Беккет. Он предложил ей руку, и с некоторым колебанием и под пристальным взглядом матери она взяла её.
— Пока я одевалась, мама поднялась в мою комнату и прочитала мне лекцию о том, как важно найти подходящего богатого мужа, — задумчиво произнесла она. — Я не думаю, что она имела в виду вас, не так ли?
— Не знаю, — просто ответил Беккет, — Она, кажется, очень заинтересована в нашем браке, раз уж пригласила меня на чай в четверг.
— Что? — воскликнула Виктория, резко повернув голову, чтобы посмотреть на него. — У вас ведь наверняка есть более важные дела?
— Чем ухаживать за красивой женщиной? Вряд ли, моя дорогая, — сказал он. — В конце концов, нет ничего важнее вас. Или вы не помните? Вы сами сказали мне об этом не более как полчаса назад во время осмотра.