Я так крепко сжимал розу в руке, что шипы порезали мне ладони. Я почти забыл, что она у меня есть. Я смотрю на пятна крови на стебле и листьях. Насыщенный малиновый цвет резко выделяется на фоне темно-зеленого.
Тяжелая рука ложится мне на плечо, пугая меня. Когда я поднимаю глаза, я обнаруживаю, что смотрю прямо в бледно-голубые глаза дьявола. Человека, который отнял у нас все.
Риккардо Балестери.
Человек, которого Па называл своим лучшим другом. Таким мы его знали до того, как все изменилось и он стал монстром.
Папа не вовлекает нас в дела, но не было никого, кто мог нас защитить в тот день два года назад, когда Риккардо пришел к нам домой с мужчинами и выгнал нас.
Я не знаю, что произошло, но я помню спор. Я помню, как папа умолял его быть благоразумным, а мама плакала, пытаясь вытащить Доминика и Тристана из постели. Это Андреас взял меня и успокоил, когда я попытался помочь. Мужчины просто смеялись надо мной.
И вот этот человек здесь, на похоронах моей матери. С улыбкой на лице.
— Дорогое дитя, я искренне соболезную твоей утрате, — говорит он.
Его слова похожи на то, что мне говорили весь день, начиная с того момента, как мы вошли в церковь сегодня утром, и когда мы прибыли на кладбище. Но все, кто это сказал, имели это в виду. Они были искренними. Этот человек нет.
Щелчок пистолета, крадет мой ответ. Не то чтобы я знал, что сказать. Я не говорил много с тех пор, как нашел Ма в реке.
Я поднимаю глаза и вижу, как Па держит два пистолета, нацеливая их на Риккардо. Дедушка обнимает моих братьев, защищая их, пока остальные гости смотрят в ужасе.
Единственный человек, который не выглядит испуганным, это отец Де Лукка. Его лицо строгое и становится жестче, когда Риккардо крепче сжимает мое плечо.
— Убери руки от моего сына, — требует Па, наклонив голову набок.
Риккардо смеется. Звук проходит сквозь меня. Он сжимает мое плечо так сильно, что я вздрагиваю и мои колени подгибаются.
— Джакомо, я верю, что ты устроишь сцену, — нараспев отвечает Риккардо.
— Я сказал, убери руки от моего сына. Сейчас же! — кричит папа.
В ответ на его требование Риккардо сильнее надавливает на мое плечо. Его пальцы проникают сквозь ткань моего костюма и вгрызаются в мою кожу.
— Отпусти меня, — рычу я, вырываясь из его хватки. Но он слишком силен. Я беспомощен. Я ничего не могу сделать.
— Какое неуважение на похоронах жены, — язвительно говорит Риккардо. — Интересно, что бы подумала Сария, если бы она не была на глубине шести футов под землей. Может быть, разочарование в тебе как в муже заставило ее прыгнуть навстречу смерти. Да, да. Должно быть, так оно и есть. Может быть, она предпочла смерть, чем быть с тобой.
Разъяренный Па делает шаг вперед с оружием, но Риккардо в ответ выхватывает свое, притягивает меня ближе и приставляет стальной ствол к моему виску.
Я кричу, роняя розу и сжимая зубы. Это заставляет Па остановиться. Его глаза расширяются от страха, а моя душа содрогается от страха. Этот человек — дьявол. Па всегда говорил мне никогда не недооценивать людей. Это убьет тебя. Так что я не буду делать этого сейчас. Я не буду надеятся или предполагать, что Риккардо не убьет меня.
Слезы текут по моим щекам, когда он гладит меня по шее и прижимает к себе крепче.
— Ты ебаная собака, — кричит Па. Но он все еще держит оружие поднятым. — Как ты смеешь появляться здесь сегодня, чтобы позлорадствовать. Убери свои ебаные руки от моего сына.
Риккардо улыбается и наклоняется ближе, к вытянутым вперед пистолетам моего отца, смелый, как будто он знает, что Па не убьет его.
— Посмотри на себя, думаешь, что ты крутой парень. Ты не можешь меня убить. Ты это знаешь.
— Хочешь проверить? — рычит Па.
— Дурак, если бы ты мог, ты бы уже это сделал. Но… ты знаешь, что не сможешь. Ты знаешь, что в тот момент, когда ты это сделаешь, ты мертв. Твои мальчики мертвы. Твой отец мертв. Твоя семья в Италии мертва. Все, кого ты знаешь, умрут. Кредо Братства защищает меня и моих близких.
Па кипит. Поражение в его глазах. Тот же побежденный взгляд, который он носил последние несколько лет, когда одно плохое случалось за другим.
— Оставьте нас, — отвечает Па.
— Вот именно. Я так и думал. Ты же знаешь, что не можешь мне ничего сделать. Ты бессилен и бесполезен, беспомощен как дерьмо, — продолжает насмехаться Риккардо. — Ты потерял все. Она была последним хорошим, что у тебя осталось.
Он смотрит на могилу. Сквозь слезы я улавливаю первый проблеск печали в его глазах. Он отпускает меня и отступает назад, опуская пистолет.