Но Арджуна уже вовлекся в бесконечный круг самсары, из которого сложно вырваться. Арджуна желает подтверждения своей правоты, рассказывая все это Кришне, уважаемому им человеку. Он ему доверяется, рассказывает о своих проблемах и желает услышать слова поддержки. Но Кришна молчит так же как молчал учитель Дурьодханы. Он ждал, пока Дурьодхана выговорится. Кришна также ждет и не прерывает Арджуну. Он ждет, пока Арджуна полностью выскажет все свои аргументы и истощит свою фантазию. Когда Арджуна окажется в полном тупике, и больше уже не сможет ничего добавить, тогда начнет говорить Кришна.
Глава 1, шлока 32
kRSNa - О Кришна; na kAGkSe - я не желаю; vijayam - победы; na ca rAjyam - и не королевства; sukhAni ca - и радостей; kim naH rAjyena - к чему для нас королевство; govinda - О Говинда; bhogaiН jIvitena vA - с удовольствиями или с жизнью.
Разве не напоминают слова Арджуны, мудрые слова Будды или Иисуса? Они тоже говорили к чему королевство, к чему наслаждения, откажись от всего этого. Не ищи богатств в мире земном, ищи богатств духовных. Арджуна вроде бы говорит сейчас то же самое, что говорили Будда и Христос. Но из какого состояния он это все говорит? Говорит ли он все это из понимания? Или же он говорит это по каким-то другим причинам? Слова Арджуны - не результат мудрости и понимания, это результат отчаяния и слабости. В таком состоянии мысли спутаны, и любой вывод, любое утверждение будут неверными. Это только видимость различения и мудрости, следствие отчаяния, неспособности разрешить ситуацию. Для такого состояния есть специальное выражение, «шмашана вайрагья», кладбищенское бесстрастие (шмашан - место, где сжигают трупы). Кладбищенское бесстрастие наблюдается, когда у человека случилось большое горе, и тогда возникает чувство, зачем мне все это теперь, когда у меня нет любимого человека, к чему мне все удовольствия, зачем мне жить? Я не желаю ничего, мне ничего не надо, потому что я только что лишился самого ценного, без чего мне не мила сама жизнь. Это тоже тип бесстрастия, но он не подходит для обретения мудрости. Потому что очень скоро это бесстрастие проходит. Острота потери притупляется, она становится воспоминанием, и человек постепенно начинает жить точно так же, как он жил и до этого.
Бесстрастие в сложный момент жизни недолговечно и преходяще. Жизнь наладится, бесстрастие пройдет. Арджуна демонстрирует пример такой псевдо-мудрости - «К чему мне победа? Зачем мне королевство? Зачем мне наслаждение? Зачем мне сама жизнь? О Кришна! Я не желаю ничего этого и поэтому не буду воевать». Кришна будет ему объяснять - не стремись к победе, не стремись к наслаждениям, и не избегай битвы, должно быть сделано то, что должно быть сделано, поэтому воюй. Арджуна понимает разумом только внешнее и поэтому эмоции легко сбивают его с толку. Кришна будет объяснять ему с позиции мудрости, глубокого понимания. Кришна - божественный аватар, ничто не может сбить его с мудрости и понимания.
Даже само утверждение Арджуны что «я не желаю победы, королевства и наслаждений», указывает на корень проблемы, - на самом деле он перед битвой как раз желал этого, это был его мотив для битвы. Он проговаривается в сложный для себя момент, потому что в качестве аргумента можно привести только то, о чем ты уже размышлял. Мысль о наслаждениях и королевстве присутствовала в разуме Арджуны, раз он говорит именно об этом, а не о нарушенной Дурьодханом дхарме, которую необходимо восстановить. Он проговаривается о том, что его подсознательно мучает.