studentloop RT @freechicago: Free Caroling at the Bean: Chicago’s Cloudgate – Oct 17 http://bit.ly/groXX……..
studentloop 57 hrs left and $1000 to go forXavier Ju rez’ ambitious short film project on @Kickstarter. Pis consider contributing! http://ow.ly/3…..
studentloop Aint no holiday party like a PRSSA holiday party. Featuring hors d’oeuvres, ugly sweaters, and more tonight at 6. http://ow.ly/d/99M
studentloop RT@alwaysunday: Ifyou’re interested in writing about music, @popstache is in the market for writers.
studentloop One day left to get that Weisman Application done! It’s a funding grant for
student projects. Must be a Jr or above. http://0w.ly/3pUkc
studentloop @musicalsrus thanks for coming and your thoughts. See on stage!
11, 863 пользователю нравится Columbia College Chicago.
© 201 °COLUMBIA COLLEGE CHICAGO
ALL RIGHTS RESERVED
600 S. MICHIGAN AVENUE CHICAGO, IL 60605
……………………………………………………………………………………………….
Глава 7. Чисто за помин
– Евреям нельзя есть верблюда, тушканчика, зайца и свинью. Отгадаешь, что у них общего – дам сто баксов!
– Сто евро.
– Согласен.
– Сдаюсь. Я не знаю, что общего у евреев с верблюдами и тушканчиками!
–)))
–))))))
– Ну Ева! Напряги моек! Почему нельзя есть именно этих четырех?
– Потому что они жуют жвачку, но копыта у них не раздвоены!!!
– Евка, ты наверняка лазила в Инет, а не в Библию!!!
– Да!!! И что? С тебя сто евро!
– Это нечестно!
– А что получается обезьян можно кушать, а верблюдов нет – это честно?!?!
«О чистых и нечистых животных»
Левит. Глава и
Скрипучая запущенная калитка вела в соседский запущенный палисадник. Справа от входа лежал всяких хлам: поломанный диван, кусок металлической сетки, тазик, кастрюля, мотоциклетный шлем с вмятиной в полшлема, три покрышки, одну из которых когда-то попытались превратить в клумбу. Теперь краска облезла, а в центре «клумбы» среди травы красовалась заржавевшая консервная банка с дырками в дне. И кому понадобилось превращать банку в решето? Наверное, тому же, кому пришло в голову протянуть над огородом веревки, да так, что вешать белье на них можно было бы, только топча клубнику. Впрочем, в Ельце уже началась осень, никакой клубники. А сверлил дырки в банке и вешал веревки скорее всего тот, кому шандарахнуло в башку так, что даже шлем не выдержал. Интересно, этот парень выжил?
– Санечка, помоги!
Салим сделал два шага вбок от калитки и толкнул дверь в кухню. Калитка была общая, дверь – бабушкина, а садик – соседский. Чтобы попасть в дом к бабушке, надо зайти в общую калитку на чужую территорию и сразу свернуть налево. Ровно два шага – и дверь с лестницей. То есть дверь и лестница. Прямо – дверь в кухню. Направо – пристроенная к дому деревянная лестница. Кухня на первом этаже. А лестница на второй этаж, там все жилые комнаты. Но кухня – отдельно. Так вот хитро и непонятно когда-то разделили дом между двумя семьями. Бабушке, а теперь и Салиму со Стасом, принадлежали кухня на первом этаже, две комнаты с большой застекленной утепленной верандой и «удобствами», как говорила бабушка – на втором этаже, часть подвала и огород, который за домом. А соседям – садик перед домом, оставшиеся части первого этажа и полукирпичный «дом-сарай» в углу сада, где можно жить почти весь год, от холодов до холодов. Ну и что, зато у бабушки на веранде и в холода можно жить, это же только название – веранда, а так – полноценная третья комната, отапливаемая. Если не считать соседского сада, то у бабушки круче. Ага.
Ходить по чужой территории бабушка Вера внукам строжайше запретила. Из этого Салим понял, что отношения между соседями не очень.
На кухне вкусно пахло едой.
– Сань, снеси-ка сумки наверх, в холодильник. А то я с утречка по магазинам успела сходить, а разложить все руки не дошли.
Бабушка сдула прилипшую к вспотевшему лбу жидкую прядку волос и нагнулась к духовке. На плите «доходил» борщ, на сковороде жарилась рыба, на столе резался салат, из духовки пахло пирогом.
Есть женщины в русских населенных пунктах, которые честно несут свой крест. А есть такие, которые готовы делать это с энтузиазмом. У бабушки Веры энтузиазм явно зашкаливал. Такое количество еды на двух с четвертью человек…
Салим заглянул в чрево бурой хозяйственной сумки. Там обнаружились творог, молоко, буханка хлеба, средство от тараканов и тапочки в виде зайцев.
– Большие тапки, – заметил Салим.
– Вот и хорошо, – отозвалась бабушка. – У тебя ж еще нога растет. Ну вот, будет на вырост.
– У меня?! Это мне – зайцы?
– Тебе. А что? У Стасика – мишки, а у тебя будут зайцы. И никому не обидно. Вы же братики…
У Стаса действительно были любимые тапочки в виде мишек, но…
– Я это не надену!!!
– Почему?
Глаза у бабушки были, как у коровы. Такие… как сказать?… Добрые? Нет. Наивные? Нет. Тупые. Тупые и… и толстые. И растерянные какие-то. Один раз такие были у мамы, когда она… Когда она… Холодной змейкой по хребту вдруг протекло осознание того, что он не может вспомнить, когда и по поводу чего был у мамы такой взгляд. Слова путались у Салима в голове, а змейка ветвилась по телу сухим холодом, и все вокруг было как-то не так, и, наверное, лучшим решение было бы сказать бабушке, что она – дура, ДУРА, ДУ-РА, и швырнуть в нее эти тапки, чтобы они снесли с плиты борщ, который пахнет не так, не так, НЕ ТАК, как пах всегда раньше, не так, как мамин, и чтобы потом все это закончилось, и…