– А куда же деваются его предшественники? – почти шепчу я, исподлобья наблюдая за Тварями.
– Они соединяются с ним, – отвечает Первая Тварь. Именно поэтому бифуркаторы живут от полугода до года.
– Концентрация личностей в одном теле переходит границы, и они растворяются в энергии, – заканчивает Вторая.
– У Андрея теперь раздвоение личности? – спрашиваю.
– Неееет, – качает головой Первая Тварь. – До бифуркационного дня все предшественники Андрея жили одинаковой жизнью. Это один и тот же Андрей, только Энергетика всякий раз увеличивается. В конце концов она растворит тело вашего брата. Это печально… Для вас. Да. но в целом, рождая шизогонические миры, ваш брат спасает не только вас, но и всех людей в трёх Вселенных. Отсюда мы и хотим у вас спросить: вы действительно хотите забрать Андрея? Потому что пока процесс бифуркации не завершён. Если вы заберёте брата, через несколько лет Вселенные начнут рушиться, и вы все умрёте. Вы, они, – Тварь кивает на Стёпку и Сергея. – Ваши родители, ваша планета, солнце.
– Стойте! – восклицаю я. – Что за чепуху вы несёте? Вы разве не можете сделать другого бифуркатора.
Твари переглядываются.
– Процесс бифуркации нелёгок, – отвечает Вторая Тварь.
– Мой коллега хочет сообщить, что для подготовки бифуркатора тратится много времени. Если мы отдадим вам Андрея, то нам потребуется ещё много лет, чтобы подготовить нового бифуркатора. За это время процесс разрушения уже может начаться и быть необратимым.
Я подтягиваю колени к подбородку. Обнимаю их. Я замираю. Что происходит? Почему мне нужно что-то выбирать? Почему нельзя всё решить? И вообще, я – маленький мальчик, я не хочу думать о проблемах Вселенной. Я хочу хныкать и выпрашивать брата.
Серый возвращается в наш мир и отрешённо смотрит на Тварей.
– Неужели нет никакого решения? – тихо лепечу. – Неужели всё так плохо? Можно тогда я останусь вместе с братом в двадцать третьем июля?
– Это невозможно, – качает головой Вторая Тварь. Голос у него твёрже и холоднее.
– Но решение есть, – говорит Первая Тварь.
– Бифуркатора можно заменить близ бифуркационного дня.
– Это как? – хмурюсь.
– Это так, что мы можем перевести настройки на другого человека, – уточняет Вторая Тварь. – Для создания бифуркатора тратятся годы, но заменить его можно за долю секунды.
– Я! – выкрикиваю. – Я готов. Я не против хорошо пожить в двадцать третьем июля, поприкалываюсь над соседями. Только обязательно хочу увидеть напоследок Андрюшку, чтобы сказать ему, какой поступок я совершил…
– Вы не можете! – хором восклицают обе Твари.
– Не могу???
– Как выяснила практика, бифуркационный день по-разному реагирует на разные ауры. Самыми продуктивными бифуркаторами оказываются Единички, самыми качественными – Восьмёрки, но Девятки не производят бифуркаций.
– Почему? Я могу проживать жизнь каждый день по-разному! – восклицаю. – Я могу каждый день что угодно делать. Даже убить смогу…
– Пространство не реагирует на Девяток, – качает головой Вторая Тварь. – Шизогонические реальности не образуются. Быть может, это потому, что Девятка – это номер ауры создателей. Наш в том числе. Мы не можем сами управлять пространством. Только люди с аурой от одного до восьми.
Я теряюсь.
– И… что это значит?
Твари смотрят в сторону Сергея и Стёпки.
– Поэтому мы и просили вас прийти с друзьями. Степан имеет Первую ауру, Сергей – Седьмую. Вы – единственные, кто догадались искать брата, а вы – единственный, кто рискнул отправиться за ним в путь. Если бы только эти заслуги.
– Вы принесли нам Глобус, – продолжает Вторая Тварь. – Мы уже просмотрели вашу судьбу. Вы храбро кинулись спасать артефакт. Ради брата. Вы достойны вознаграждения.
– Но в любой серьёзной работе приходится терять элементы, – подхватывает Первая Тварь. – Нам нужна замена. Вы можете вернуть брата, заменив его на одного из… ваших друзей. – Первая Тварь вновь кивает на братьев Герундовых.