— Десять лет назад, и два месяца, — постановила женщина.
Я опасливо открыл один глаз, а затем, резко выдохнув, уставился уже в два, на призрачную, будто оплетенную разноцветными лучами фигуру — моего двойника. В области горла были красные ленты.
Призрак был прямо передо мной. Не удержавшись, я ткнул пальцем в него.
— Удивительно, он видит макет, — сказала женщина.
Чего?
— Действительно, — согласился «гробовщик». — Что у вас было с горлом?
Я вздохнул.
— Операцию делали на щитовидку. Я здоров.
— Кровью не истекаете, — едко согласился мужчина.
— Грубая работа, — хмурилась ведьма рядом. — Болезнь купирована и в спящем состоянии, но может активироваться в любой момент. Я вижу сбой в гормонах и кровеносной системе, в обменных процессах. Благо поправить можно легко.
— Да? — уловил я главное.
— Восстанавливающее зелье узкого профиля и вы будете в порядке, мистер… как вас зовут?
— Дурсль, — вздохнул я. — Бигэд.
Ведьма ничего не сказала, но вопрошающе посмотрела на «гробовщика».
Тот скривился.
— Только ради друга мистера Малфоя, — обронил он. И уже мне:
— Мистер Дурсль, вы и ваши друзья можете быть свободны.
— Да, сэр, — закивал я, с сожалением смотря, как истаивает передо мной «макет».
Вот бы мне так уметь!
Однако, мне разрешили сбежать из этой «больнички» с его цивильными полами, тоскливыми кроватями с белыми простынями и ширмами, где все пропахло чем-то лекарственным. Только дверь за мной и хлопнула. Правда, в спину донесся голос мужчины:
— А вас Малфой, я попрошу остаться.
Драко отвел в сторону взор, не имея сил посмотреть в глаза крестного. Мадам Помфри, колдосестра Хогвартса, понимающе ушла, оставив их.
— Драко?
— Да? — ровно откликнулся он.
— Вчера ваш отец передал мне вам письмо.
Сердце Драко заполошно сжалось, и он со страхом уставился на белый конверт в руках Северуса Снейпа. Он заторможено принял его, боясь даже думать о том, что содержит письмо.
— Полагаю, он доволен.
Драко вскинул голову, тут же полыхнув такой надеждой, что крестный позволил себе скупо улыбнуться.
— Ваше поступление на гриффиндор…
— Я не хотел! Вы знаете! — горячо воскликнул мальчик, и Север Снейп с грустью подумал, что Шляпа в этот раз не ошиблась. — Я мечтал о слизерине! Но этот… грязный кусок фетра решил иначе! Отец может помочь? Он же входит в Совет Попечителей?!
— Нет, — разбил надежды Драко Северус Снейп.
— Но на гриффиндоре одни грязнокровки и Уизли!
— Это не так. Как насчет Невилла Лонгботтома?
— Разве что он… — пробурчал себе под нос Драко, нахохлившись и сердито скрестив руки на груди.
— Вы не дали мне договорить, Драко. И я хочу, чтобы вы меня услышали — вашу семью некоторые личности упорно позиционируют как исключительно темную, опасную своей приверженностью к старым порядкам и в поддержке Сами-Знаете-Кому…
Драко зло сжал губы. О, да! Это он хорошо знал.
— Но может ли такая семья воспитать наследника, лояльного Свету?
Драко недоуменно посмотрел на крестного.
— Вы понимаете Драко? Ваше поступление на Гриффиндор показывает обратное, а ваше общение и «дружба» с маглокровками опровергает все обвинения окружающих. В «Пророке» впервые за десять лет опубликован список первокурсников и результат распределения. Сейчас только и говорят, что Поттер на слизерине, а Малфой на гриффиндоре.
Снейп наклонился к Драко.
— Держитесь подальше от Поттера и поближе к Свету, Драко, — понизив голос предупредил он. — Ваше благоразумие и хорошая слава, гарант безопасности семьи.
Драко смотрел в глаза крестного.
— Да, сэр, я вас понял.
— Хорошо, а теперь вам лучше догнать своих друзей. Вечером я пришлю за вами и мистером Дурслем старосту. Будьте готовы.
Драко кивнул, и, попрощавшись, с легким сердцем покинул Больничное Крыло, убрав в сумку письмо от отца.
— Что ему было от тебя надо? — затеребил я Малфоя, стоило ему появиться и сесть рядом за столом гриффиндора.
— Это мой крестный. Он отдал мне письмо от отца.
Я поморщился, вспомнив об обещании маме.
— Ох, черт… забыл! Как здесь отослать письмо домой?
Малфой взялся за вилку, спокойно ответив:
— В Хогвартсе есть Школьная Совятня. Можно написать письмо и отправить его с одной из сов школы.
— А где эта совятня? — почесал я в затылке. Я помнил, как мама, ругаясь, запихивала ответ на письмо из Хогвартса в чехол на лапе совы.