Я наконец-то очнулся.
— Да, да, доктор, большое спасибо. Я не забуду о том, что вы сделали для меня.
С большим трудом мне удалось достать подводу и с помощью санитаров, уложив Шарля на телегу, сам взялся управлять повозкой. Не учёл одного: передо мной была совершенно незнакомая местность и дорога в неизвестность. Мной владела лишь одна мысль: спасти Шарля. Наугад направив лошадей, мне удалось выехать к какой-то деревушке, и я не знал, кого там встречу, друзей или врагов. Впрочем, судьба не отвернулась от нас и на сей раз. На дороге показалась девушка в сарафане. Увидев нашу повозку, она растерялась и попыталась убежать. Мне пришлось остановить лошадей и, показав, что в руках у меня ничего нет, попросил девушку подойти к нам.
Жестами объяснив, что мой друг ранен и нуждается в помощи, я был поражён, услышав ответ по-французски. Девушка согласилась нам помочь и доставить в деревню к своим родственникам, которые бежали из Москвы, спасаясь от войск Наполеона. Далеко уехать им не удалось: все лошади и повозки были конфискованы для нужд армии. Я поинтересовался тем, кто же находится в деревне и мне ответили, что только беженцы из Москвы.
Девушку звали Настей. Она села к нам на подводу, объяснив, что шла в лес за грибами, поскольку с продуктами в деревне начались перебои и, по всей видимости, придётся возвращаться назад в Москву. Вскоре мы подъехали к деревне. Я опасался, что нас могут просто расстрелять, но тут я впервые столкнулся с загадочной русской душой. Вместо того чтобы расправиться со своими врагами, увидев Шарля, лежащего в забытьи, женщины тотчас захлопотали вокруг него и он был перенесён со всеми предосторожностями в одну из изб. Меня же накормили, несмотря на то, что самим жителям приходилось на всём экономить.
Благодаря заботам этих простых людей через два дня Шарль пришёл в себя и первым, кого он увидел, была Настя, взявшая на себя роль добровольной сиделки.
— Поль жив? — сразу же поинтересовался мой товарищ.
— Месье, вам не следует говорить. Отдыхайте, а я позову вашего друга.
Я был рад, что дела у моего товарища пошли на лад. Настя все эти дни не отходила от его постели, и именно благодаря её заботам Шарль стал так быстро поправляться.
Первым делом я расспросил его о самочувствии. Настя в это время стояла в стороне, не желая мешать нашей беседе.
— Поль, я так рад, что ты жив и не ранен. Скажи, как закончилась битва? Кто одержал победу?
— Победу одержал наш великий император со своим войском, но мне кажется, что это скорее поражение, нежели победа. Большая часть нашей бригады осталась там, на этом страшном поле, а вместе с ними едва ли не половина доблестного войска. Так что думай сам, поражение это или же победа? Наши войска заняли Москву, и я думаю, что настало время, если ты в состоянии сесть в седло, отправиться следом.
— Друг, скажи мне, кто та прекрасная особа неподалёку от нас?
— Узнаю Шарля и вижу, что он совершенно здоров, если стал заглядываться на хорошеньких девушек. Это твой ангел спаситель.
— Будь любезен, представь меня.
— С превеликим удовольствием! Настя, будьте добры, подойдите к нам, мой друг, едва очнувшись, мечтает познакомиться с вами.
Смущаясь, Настя приблизилась.
— Знакомьтесь, Шарль, имя этой прекрасной незнакомки Настя. Настя, я думаю вам не надо представлять моего друга, спасённого вами. Впрочем, знакомьтесь, это — Шарль, мой боевой товарищ.
Смущаясь, Шарль поцеловал Настину руку и еле слышно произнёс:
— Я мечтал об этой встречи всю свою жизнь.
Вот так состоялось знакомство двух молодых людей. Как я выяснил, Настя происходила из обедневшего дворянского рода Львовых. Всё, чем они владели, осталось в Москве. Здесь, в этой деревушке, она находилась со своими ближайшими родственниками, но её отец подумывал о возвращении в Москву.
— Разрешите сопроводить вас и ваших родственников в город, — несмело предложил Шарль.
Смутившись, Настя кивнула.
Тут я понял, что сердце Шарля пало, сражённое красотой русской девушки.
Ещё через два дня, когда мой друг окончательно встал на ноги, мы вместе с семейством Львовых отправились в Москву.
Остановились в усадьбе, которая принадлежала родителям Насти. Усадьбой двухэтажный дом назвать было трудно, но это было уютное, хотя и не большое, имение. Нам с Шарлем выделили одну комнату на двоих. Правда, теперь я видел его не так уж часто: всё свободное время мой товарищ проводил с русской красавицей.