Счастливчики, число которых перевалило за тысячу, а точнее тысяча триста девять человек, собиралась после в каких-то клубах, ездили на турбазы, катались на лыжах и заводили любовниц, но через некоторое время ряды их заметно поубавились, а потом и вовсе никого не осталось - одни легенды. Что с ними случилось, никто не знал.
Первым растворился в бессмертии пенсионер Трофимов, впрочем, никто о нем особенно не горевал потому, что ни жены, ни родственников, один одинешенек на белом свете. Чем жил, чем дышал, никому это не интересно. Сгинул и сгинул себе человек, может утоп по пьянке или машиной задавило, да мало ли что. Для соседей главное, что квартиру его унаследовали порядочные люди: с дитем и без уголовщины.
Следом в бессмертие ушла артистка областного драматического театра, Сулимова Евгения Федоровна, тридцати восьми лет от роду, совсем молодая по нынешним меркам. Говорят, что ничем не болела, веселая была и жизнерадостная до конца. Детей правда не нажила, особого богатства тоже, однако пользовалась некоторым успехом среди местных театралов. Билет в бессмертие ей подарил один из поклонников - некий Васа, занимающийся недвижимостью и купивший тот билет в кассе театра для прикола. Он и объяснил даме, как вводить в телефон код.
Через месяц после введения кода, Евгения Федоровна расцвела: похудела, помолодела и завела еще одного любовника, из спортсменов, а через полгода исчезла. Поехала к подруге на день рождения и не вернулась. Среди знакомых ее и недоброжелателей сложилось мнение, что сбежала она с очередным любовником за границу, то ли в Турцию, то ли в Арабские эмираты, и квартиру бросила без всякого сожаления, так же как и все роли.
За артисткой последовали две старушенции с запущенным атеросклерозом, медсестра с кредитной историей, заслуженный гинеколог, хирург и другие, практикующие в частной клинике врачи, но когда очередь дошла до прокурора Верго Арсения Измайловича, кому-то наверху дали пинка под зад, и началось расследование. Забегали, засуетились, как тараканы при землетрясении.
***
В полночь, когда проснувшиеся на небе звезды расселись по своим местам, море вышвырнуло на берег еще одно фосфоресцирующее существо - старуху. Вместо волос на голове шипели морские змеи, а костлявое тело прикрывали водоросли. Старуха прихрамывала на левую ногу и хищно озиралась по сторонам, как будто выглядывала кого-то. Рядом с ней семенила на коротком поводке коса, та самая, заточенная на смерть.
Как и фосфоресцирующая рыба, старуха вступила на проторенный путь - узкую дорожку, вымощенную мелкими камешками.
- И куда подевалась эта корова,- ворчала себе под нос старуха.
- Как всегда бултыхается в ванне,- осторожно вставила свои две копейки коса,- разве на нее можно положиться.
Старуха остановилась и со свистом втянула в себя прохладный ночной воздух.
-Чую, не легкая нам предстоит ночь.
- Хоть бы отдохнули недельку, а то все на ногах, ноженьки-то ведь не железные.
- Да кто тебе слово давал, коса, заткнись и не мешай созерцанию.
- Я что, я ничего, просто соболезную.
- Оставь свои соболезнования при себе, мне они ни к чему.
Старуха развернулась на сто восемьдесят градусов и, оттолкнув рукой надоедливую косу, пошла по дорожке восьмеркой, как пьяная.
- И правильно сделали, мадам,- зашипели на голове змеи,- толку с нею, как с мокрой курицы.
Фосфоресцирующая рыба тем временем вылезла, наконец, из ванны и уже обтиралась плюшевой скатертью со стола. Черный жемчуг, застрявший на шее, придавал ее умиротворенному после водной процедуры облику неповторимую прелесть. Рыба достала из своего брюха зеркальце и стала любоваться собою, как кокетка.
- Черный жемчуг похож на агат, а агат на жемчуг,- сказала рыба, - мне не хватает красного, - и, сорвав плавником низко висевшую душеньку, самую крайнюю в связке, запихала себе в рот, и тотчас же ее бледные губы стали красными.
И тут в домик ворвалась старуха, рядом с которой семенила коса, та самая, смертоносная.
- Тварь, - закричала она, - да как ты смеешь распоряжаться моим имуществом?
Рыба выплюнула остатки безымянной души на пол.
- Извиняюсь, мадам, я нечаянно.
- И скатерть вымочила, - сокрушалась коса,- и газов напускала.
Рыба виновато опустила голову. Железные колесики самопроизвольно выкатились из ее брюха, и она попыталась улизнуть от возмездия, но внимательно следившая за ее передвижениями коса вовремя преградила путь.
- Ночь только начинается, дурр-ра, но сначала реклама от нашего спонсора.
"Морепродукты от производителя"
За спиной жизнерадостной косы возник светящийся экран и крупным планом пошли кадры с морской капустой, дефилирующей перед камерой в собственном соку, кадры с фаршированными под шпроты селедками, изрубленный на куски лосось в томате, кусочки пряной скумбрии в маринаде, икра красная, икра черная, икра ассорти из разных пород рыб.