— Ложись! Быстро!
Солдаты плюхнулись в болотную жижу, а Билл прижал атомную винтовку прикладом к животу, перевел ее на автоматический режим и принялся палить на бегу, поводя стволом из стороны в сторону, точно садовым шлангом.
Огненная струя описывала ослепительную дугу в ярде от земли. Из тумана доносились крики и стоны, а потом у Билла кончились патроны. Он отшвырнул винтовку и схватился за пистолет. Двое стражников были мертвы; последний, раненый, успел еще выстрелить, не целясь, прежде чем Билл поджарил и его.
— Неплохо! — сказал он, останавливаясь и тяжело переводя дыхание. Шестеро из шести.
Из колонны пленных неслись тихие стоны. Билл брезгливо оглядел трех солдат, которые не успели выполнить его команду.
— В чем дело? — спросил он, толкнув одного из них носком сапога. Никогда не бывал в переделках, а? — Тот ничего не ответил, так как уже превратился в обугленную головешку.
— Никогда… — простонал второй, корчась от боли. — Позови костоправа, там в конце колонны есть один… О-о-о! И зачем я покинул «Фанни Хилл»! Врача…
Билл хмуро взглянул на три золотых шара на воротнике раненого лейтенанта четвертого ранга, потом нагнулся и стер с его лица грязь.
— Ты?! Офицер-кастелян! — зарычал он яростно и поднял пистолет, намереваясь закончить так удачно начатую работу.
— Это не я! Это не я! — стонал лейтенант, тоже признавший Билла. Офицера-кастеляна нет, его утопили в сортире! Это же я — твой добрый пастырь! Я принес тебе благословение Ахурамазды, сын мой! Читаешь ли ты «Авесту» на сон грядущий?
— Еще чего, — проворчал Билл. Пристрелить лейтенанта он уже не мог и подошел к третьему раненому.
— Привет, Билл… — послышался слабый голос. — Видно, мои рефлексы начали сдавать… Тебя я не виню, сам оплошал, надо было вовремя выполнять команду…
— Да уж, черт побери, надо было, — сказал Билл, глядя в знакомое клыкастое ненавистное лицо. — Ты умираешь, Смертвич, не повезло тебе.
— Знаю, — ответил Смертвич, закашлялся и закрыл глаза.
— Встать в круг! — заорал Билл. — Мне нужен лекарь! Колонна послушно изогнулась, наблюдая, как медик осматривает раненых.
— Лейтенанту надо перевязать руку, и все дела, — сказал фельдшер. Просто слабый ожог. А с клыкастым парнем покончено. Он умирает.
— Можно как-нибудь поддержать его жизнь?
— Можно, только ненадолго.
— Займись этим. — Билл оглядел пленных. — Ошейники снять можете?
— Ключей нет, — ответил здоровенный сержант-пехотинец. — Эти ящерицы даже не взяли их с собой. Придется, топать в таком виде до дома. С чего это ты вздумал рисковать своей шкурой и спасать нас? — подозрительно спросил он.
— Как же, стал бы я вас спасать! — усмехнулся Билл. — Я подыхал с голоду и решил, что в ящиках может найтись жратва!
— Жратвы сколько угодно, — облегченно вздохнул сержант. — Теперь я понимаю, почему ты рискнул.
Билл вскрыл банку консервов и уткнулся в нее с головой.
Глава 5
Мертвого солдата освободили от цепи, отрубив ему голову. Двое солдат, скованных со Смертвичем, собирались проделать с ним то же самое. Билл вступил с ними в дискуссию, разъясняя, что гуманность требует спасать раненых товарищей, и после того, как он пообещал отстрелить им ноги, они полностью согласились с его аргументами. Пока скованные солдаты подкреплялись консервами, Билл срезал пару тонких стволов и соорудил из них носилки, приспособив для этой цели несколько солдатских курток. Одну из захваченных винтовок он оставил себе, а остальные раздал пехотному сержанту и нескольким солдатам-ветеранам.
— Есть у нас шансы вернуться на базу? — спросил он сержанта, тщательно счищавшего грязную жижу с винтовки.
— В принципе есть. Мы можем идти назад по собственным следам, это нетрудно — народу прошло немало. Только хорошенько гляди по сторонам и, как увидишь венианца, стреляй, иначе живыми не уйдем. Когда услышим пальбу, поищем местечко поудобнее и прорвемся. Шансов у нас пятьдесят на пятьдесят.
— Ну, по крайней мере, положение наше сейчас не хуже, чем час назад.
— Еще бы! Однако задерживаться тут не стоит.
— Тогда потопали!
Идти по следам оказалось даже легче, чем они предполагали, и уже после полудня до них донеслись первые глухие звуки отдаленной битвы.
Единственный венианец, встреченный ими на пути, был сразу же убит. Билл остановил колонну.
— Надо поесть. Жрите сколько влезет, остальное выбросим. Передать команду по линии. Скоро выступаем.
Он пошел взглянуть на Смертвича. Лицо у раненого было белее бумаги.
— Хреново… — прошептал он. — Это конец, Билл… я знаю… Больше уже не придется мне запугивать рекрутов… стоять в очереди за получкой… вытаскивать пистолет… Прощай, Билл. Ты настоящий друг… так заботишься обо мне…
— Рад, что ты так думаешь, Смертвич. Может, и ты мне окажешь небольшую услугу. — Билл порылся в карманах умирающего, вытащил записную книжку и нацарапал что-то на чистом листке. — Подпишись-ка, приятель, по старой дружбе.
Огромная нижняя челюсть Смертвича отвисла, злобные красные глазки открылись и уставились в небо.
— Сдох, проклятая сволочь, не вовремя, — с отвращением проговорил Билл.
Немного подумав, он вымазал чернилами большой палец Смертвича и прижал его к бумаге.
— Медик! — крикнул он. Колонна свернулась кольцом, чтобы фельдшер мог подойти к раненому. — Чего с ним!
— Околел, — поставил диагноз фельдшер.
— Перед смертью он завещал мне свои зубы. Видишь, что тут написано?
Это настоящие мутированные клыки, и стоят они приличную сумму. Их можно трансплантировать?
— Конечно, если в ближайшие двенадцать часов вырезать их и заморозить.
— Нет проблем — мы потащим его с собой. — Билл выразительно посмотрел на носильщиков и похлопал по пистолету, чтобы предотвратить возражения. Позовите-ка сюда лейтенанта.
Хмуро взглянув на подошедшего капеллана, Билл протянул ему листок из записной книжки.
— Мне нужна офицерская подпись. Перед смертью раненый продиктовал мне завещание, но был слишком слаб, чтобы его подписать, поэтому просто приложил к листку большой палец. Припишите внизу, что вы были свидетелем, и подтвердите законность бумаги, а потом распишитесь.
— Но… я не могу этого сделать, сын мой! Я же не видел, как покойный прикладывал… Гр-р-х-х…
«Гр-р-х-х» он сказал потому, что Билл всунул ему в рот пистолетный ствол и принялся медленно вращать его, держа палец на спуске.
— Стреляй! — посоветовал пехотный сержант, а трое солдат зааплодировали. Билл вытащил ствол наружу.
— Рад, страшно рад оказать тебе услугу, — воскликнул капеллан, хватаясь за перо.
Билл прочел документ, удовлетворенно крякнул, подошел к фельдшеру и присел рядом с ним.
— В госпитале работаешь? — спросил он.