В мире прекрасно
Та с воем завалилась и задергала в дикой и жесткой агонии, голыми, мускулистыми, загорелыми и, не смотря на кобылью стать, очень даже соблазнительным ногами.
Неистовый, восторженный, словно от падение толщей водопада рев вырвался из многих тысяч глоток, разных представителей рас. Они приветствовал момент кульминации, когда Олег, простой, исцарапанный мальчик, остался теперь один на один с могучей Фараскомой.
Мальчишка-гладиатор запел своим чистым детским голосом, который еще не стал ломаться. И его песня из человеческого романса, была полна вдохновения;
Пути и годы ждут нас впереди.
И никогда не смолкнет песня эта.
Пусть много будет в ней тепла и света.
До края жизни с песнею дойди.
Как жили мы, борясь и смерти не боясь,
– Так и отныне жить тебе и мне!
В небесной вышине и в горной тишине,
В морской волне и в яростном огне!
Как жили мы, борясь и смерти не боясь,
– Так и отныне жить тебе и мне!
В небесной вышине и в горной тишине,
В морской волне и в яростном огне!
И в яростном, и в яростном огне!
Любовь, надежду, веру в новый путь
Не может зло отнять у нас с тобою.
Так счастье жить то радостью, то болью
И смерть сама не в силах зачеркнуть.
Как жили мы, борясь и смерти не боясь,
– Так и отныне жить тебе и мне!
В небесной вышине и в горной тишине,
В морской волне и в яростном огне!
Как жили мы, борясь и смерти не боясь,
– Так и отныне жить тебе и мне!
В небесной вышине и в горной тишине,
В морской волне и в яростном огне!
И в яростном, и в яростном огне!
Нам все дано: поступок, мысль и речь.
И только это в нашем мире властно.
Украсить жизнь, чтоб жизнь была прекрасна
Своею жизнью жизнь увековечь.
Как жили мы, борясь и смерти не боясь,
– Так и отныне жить тебе и мне!
В небесной вышине и в горной тишине,
В морской волне и в яростном огне!
Как жили мы, борясь и смерти не боясь,
– Так и отныне жить тебе и мне!
В небесной вышине и в горной тишине,
В морской волне и в яростном огне!
И в яростном, и в яростном огне!
-
Искушенные бойцы
И мальчик-каратист сердито топнул босой, испачканной в кровь и песок ножкой.
Фараскома в ответ проорала:
- Когда ты сдохнешь наконец,
Тебя убью сейчас юнец!
Олег отбросил, резким движением ставшую ненужной вторую, скривленую саблю, встряхнул с себя смесь крови и пота. Поиграл бицепсами, и, слегка согнув в коленях мускулистые, но еще по-мальчишечьи нетолстые ноги, голой подошвой разгребая песок. И при этом пацан-карате машинально перебрасывал, свое теперь уже кажущееся такими легким, оружие из одной точкой, но сильной руки в другую, проворную пусть и детскую руку.
Олег теперь напоминал настоящего волчонка, который сражается с тигрицей не на жизнь, а на смерть.
Стоя перед маленьким воином, рослая, широкая костью, Фараскома делала то же самое. Подгребала босыми, женскими, крупными ступнями песок, готовая в любой момент взорваться в атаке.
Тоже испытывала некоторую неуверенность. Только что было пять, а теперь ты осталась одна. И твой противник вовсе не желторотый юнец, а воин, которого еще нужно поискать в мироздании. И что у него милая круглая, детская мордашка не должно вводить в заблуждение.
Волчонок и тигрица друг против друга. А публика недовольно ревела и урчала.
Никто из боевой пары не решался атаковать первым. Вот и публика даже смолкла. Над ареной неожиданно повисла мертвая, оглушающая тишина. Слышно было лишь смахивающее на дребезжание ржавой пилы, басовитое гудение роя жирных зеленых и фиолетовых мух, а также разноцветный бабочек с хоботами слонов. И других местных насекомых, большой тучей вившихся над трупами в ожидании своей очереди окунуть в свежую женскую кровь мерзкие, мохнатые длинные хоботки и клювы. Да были тут и с клювами членистоногие.