- Зачем нам упускать прибыль, лишние куламаны не помешают. Есть один тип, что давно хотел купить у нас самураенка.
- Кто? - Чинуша скосил подбородок в сторону, голос снизился до змеиного шепота. - Может, Гилес?
- Да, он! - Девица выпустила искорку из-под накрашенных радиоактивными изотопами ногтей.
Самурай презрительно сплюнул, повернув сканер-браслет в сторону:
- Отвратительная смесь жука и примата.
- Зато он настолько богат, что купил почетное гражданство Пурпурного созвездия. - Помощница тонко хихикнула. - Даже наши горячие самки, к нему в ложе прыгают.
- Хорошо, но с учетом риска, заломим цену в многократном размере. - Чинуша сделав много значительную паузу, добавил. - Если согласится, это будет только началом.
- Шантаж? Конечно, мы сделаем квантовые записи. - Самурайка выпустила из перстня крохотную, меньше макового зернышка мушку, та сделала бесшумную восьмерку в воздухи, пискнув: "все системы сканирования, записи и прослушки, готовы к функционированию.
- Я догадываюсь, зачем он ему нужен. Можно изрядно "надуть мышцы" на этом деле. - Чиновник бросил в рот конфету с примесью дури.
Вот так быстро и решилась судьба человеческого ребенка.
В самом деле, не смотря на амурные успехи у самураек волосатый двурукий жук с обезьяньей рожей Гилес производил отталкивающее впечатление. Даже роскошный мундир казался нелепо натянутым на отвратительное мохнатое чучело. Когда Кашалотова в упаковочном конверте приволокли в отдаленную виллу, мальчишка, буквально, сотрясался от страха. Гилес же смотрел со спокойным интересом. Он чувствовал, что ребенок его боится и опасается именно насилия. Липкий противный голос прожужжал над ухом.
- Ты, я вижу, трясешься, маленький самурай. Не бойся! Твой самый крупный страх я приберегу под конец. Проклятый недоносок ублюдочной расы захватчиков! Ты должен ответить за все свои грехи и за грехи твоих источающих плазму смерти сородичей.
Кашалотов содрогнулся.
- Но я же не самурай, а чело...
Закладывающий уши рев оборвал фразу.
- Ты, самурай, лживый крысеныш! Меня предупредили, что ты макака любишь доставать хозяев и с психикой у тебя проблемы. Все, ты мой, и я на тебе отыграюсь за свою уничтоженную родню. Для начала ты почувствуешь, каково быть рабом, затем мы будем наращивать твои страдания. Выведите его и наденьте ошейник.
Олега Кашалотова увели, а затем отправили в имитацию рабского барака. Там, под палящими лучами солнца, заставляли разбивать и перетаскивать на носилках или тележках камни, при этом полосуя болевыми разрядами. Видно, Гилес не отличался большим воображением или был чересчур увлечен бизнесом, но на большее, чем заставить выполнять тяжелую практически бессмысленную, для такого высокого техногенного уровня работу, фантазии не хватало. Хотя и это было достаточно мучительно, махать 12 часов киркой или лупить по камням кувалдой при такой жаре.
Перемены
Затем идти в пустой барак по острым раскаленным камешкам, терзающим босые детские ножки. В первый же час голые подошвы разбило в кровь, а боль была словно от придвинутой вплотную угольной жаровни. Коже не облезла только потому, что один из напарников-рабов милосердно дал смазаться защитным кремом. Он даже шепнул ему:
- Ты слишком слаб, для самурая, наверное, твоя раса такая покоренная как и наша. А внешнее сходство с гнусными захватчика издевка капризной матери-эволюции.
Кашалотов грустно кивнул:
- Да пошутила над нами природа, или Бог, если, конечно Всевышний еще не покончил с собой из-за мук совести, за столь кошмарно управляемое мироздание.
Спать пришлось на голых нарах, когда все тело гудит после электрошоковых разрядов, нанесенных бездушным роботом, а рядом дремлют существа похожие детенышей хорошо известных по компьютерным игам орков. Только вместо шерсти у юных иномирян невольников скользка рыбья чешуя, от прикосновения к которой приятно охлаждаются покрытые волдырями подошвы мальчики. Несмотря на нытье в пустом желудке: весь рацион питания одна аминокислотная таблетка, в царство грез проваливаешься почти моментально. Но сон после трудного дня краток, что не успеваешь восстановить силы, пробуждаясь от исходящих из хлыста киборга искривленных пяти разных цветов молний.