Спешу успокоить тех, кто может подумать, будто я собираюсь прочесть им заумную научную лекцию. Я отродясь не любил официальных костюмов и галстуков-удавок, зато всегда любил острое словцо и слыл неплохим лектором. Кроме того, мне приходится рассказывать о принципах Новой биологии тысячам людей по всему миру, так что я волей-неволей научился говорить о науке доходчивым простым языком. И еще, я всегда иллюстрирую свои лекции наглядными картинками, некоторые из которых воспроизведены в этой книге.
В первой главе я расскажу об умных клетках и о том, как и почему они могут многое поведать нам о нашем теле и сознании.
Во второй главе я приведу научные свидетельства в пользу того, что жизнью управляют отнюдь не гены, и познакомлю вас с впечатляющими достижениями эпигенетики — нового направления в биологии, объясняющего, как окружающая среда влияет на поведение клеток, не меняя их генетического кода. Сегодня эпигенетика дает возможность разгадать природу многих болезней, в том числе таких, как рак и шизофрения.
Третья глава посвящена клеточной мембране — «коже» клетки. Без сомнения, вы гораздо больше слышали о ядре клетки (в котором содержится ДНК), чем о ее мембране. Однако передовые научные исследования подтверждают вывод, к которому я пришел еще двадцать пять лет назад: мозг клетки — не ядро, а мембрана.
В четвертой главе я рассказываю о головокружительных открытиях квантовой физики. Эти открытия помогают понять болезни человека и позволяют находить новые методы их лечения. Увы, в традиционной медицине квантовой физике до сих пор не уделяется практически никакого внимания. Последствия такого пренебрежения плачевны.
В пятой главе я объясняю, каким образом позитивные убеждения оказывают глубочайшее влияние не только на поведение человека, но и на его гены. Столь же мощным влиянием обладают и негативные убеждения. Понять, как позитивные и негативные убеждения воздействуют на нашу физиологию, значит получить возможность обрести здоровье и жить счастливо.
В шестой главе говорится о том, почему клеткам и людям необходимо расти и как получается, что страх угнетает их рост.
Седьмая глава посвящена вопросам осознанного родительства. Нам, родителям, следует понимать, что мы несем прямую ответственность за убеждения наших детей и за то, как эти убеждения влияют на их жизнь. И даже если у вас нет детей, вам будет полезно задуматься о том, насколько ваша собственная жизнь обусловлена теми убеждениями, которые вы приобрели в детстве.
В эпилоге я расскажу о том, как Новая биология помогла мне осознать важность единения Науки и Духа — для меня, ученого-агностика, это стало настоящим прорывом.
Готовы ли вы воспринять новую реальность, отличную от медицинской модели человеческого тела как биохимической машины? Готовы ли вы поверить в силу собственного сознания и безо всяких лекарств и генной инженерии жить здоровой, счастливой и исполненной любви жизнью? Я не уличный торговец и не страховой агент и не пытаюсь продать вам что-то сомнительное. Речь идет лишь о том, чтобы вы отбросили навязываемые вам газетами и научным официозом верования и непредвзято рассмотрели новые идеи, предлагаемые передовой наукой.
Глава I Уроки чашки Петри: похвальное слово умным клеткам и умным студентам
Неурядицы на райском острове
На второй день моего пребывания на Карибах я предстал перед доброй сотней ерзавших от нетерпения студентов. И тут до меня дошло, что далеко не все воспринимают здешние места как безмятежную райскую обитель. Для этих ребят Монсеррат являлся, скорее, линией фронта, которую им следовало прорвать во имя заветной мечты — врачебного диплома.
Передо мной сидели люди всех рас и возрастов, большинство — молодые американцы с Восточного побережья. Среди них были и бывшие школьные учителя, и бухгалтеры, и музыканты, и монахиня, и торговец наркотиками и даже один шестидесятисемилетний пенсионер, изо всех сил старавшийся успеть в этой жизни как можно больше.
При всех различиях, этих людей объединяло то, что они не сумели пройти чрезвычайно жесткий отбор на медицинских факультетах американских университетов и теперь хотели во что бы то ни стало доказать свою состоятельность и стать врачами. Большинство из них потратили все свои сбережения или связали себя кабальными контрактами, чтобы покрыть стоимость обучения на Монсеррате и дополнительные расходы, связанные с переездом. Многие, оказавшись вдали от своих семей, друзей и любимых, на первых порах чувствовали себя одинокими. И еще, им всем пришлось приспосабливаться к жутким жилищным условиям в здешних студенческих общежитиях. Тем не менее никакие трудности и препятствия не могли отвратить их от штурма заветной цели.
До моего приезда им читали гистологию и клеточную биологию три профессора. Первый попросту бросил их на произвол судьбы и сбежал с острова через три недели после начала семестра. Второй уволился по болезни. Третий не знал предмет и в течение двух недель, предшествовавших моему приезду, зачитывал на лекциях главы из учебника, что надоело им хуже горькой редьки, но обеспечивало необходимое количество учебных часов.
И вот, эти бедолаги лицезрели четвертого за семестр преподавателя. Я вкратце рассказал им о себе и дал понять, что буду требовать от них не меньше, чем от своих висконсинских студентов, ведь для того, чтобы получить разрешение на врачебную практику в США, они должны будут пройти аттестацию в той же Медицинской комиссии.
Затем я достал из портфеля кипу экзаменационных билетов и устроил контрольную. Конечно, я рассчитывал, что мои новые подопечные, отучившись полсеместра, владеют хотя бы половиной материала курса.
Минут десять в аудитории стояла мертвая тишина. Затем по ней как будто распространилась неведомая зараза, причем быстрее, чем это удалось бы смертоносному вирусу Эбола, — студентов охватила нервная лихорадка. По мере того как таяли отведенные на контрольную двадцать минут, их нервозность перерастала в панику. Наконец я сказал: «Время!», и аудитория буквально взорвалась нестройным хором сотни возбужденных голосов.
Кое-как утихомирив присутствующих, я принялся зачитывать правильные ответы. Первые пять или шесть из них вызывали лишь сдавленные вздохи. Дойдя до ответа на десятый вопрос, я услышал мучительный стон. Кто-то из студентов правильно ответил на десять вопросов из двадцати, и это был лучший результат в группе. Еще нескольким удалось дать семь правильных ответов. Что касается остальных, они явно метили наугад и потому попали в цель максимум по одному — по два раза.
Они сидели в оцепенении. Я посмотрел на их скорбные лица. По сути, им предстояло учиться заново. У меня защемило в груди — эти ребята напоминали изображенных на гринписовских плакатах детенышей тюленей, которых убивают дубинами безжалостные торговцы мехами.
Вероятно, соленый, сдобренный пряными тропическими ароматами морской воздух способствует приступам великодушия — мое сердце предательски дрогнуло. Неожиданно для самого себя я объявил, что для меня вопрос чести — сделать так, чтобы все они сдали выпускной экзамен, — разумеется, при условии надлежащего усердия с их стороны.
Видели бы вы, какая надежда засветилась у них в глазах! Я почувствовал себя тренером, которому надо настроить команду на решающий матч, и разразился пламенной речью. Я сказал, что по своим умственным способностям они ничуть не хуже тех студентов, с которыми я работал в Соединенных Штатах, и что единственной причиной их провала на вступительных экзаменах в американские университеты стало то, что они не вызубрили учебный материал так, как их более усидчивые сверстники. Не нужно быть семи пядей во лбу, заявил я, чтобы изучить гистологию и цитологию. Элегантность природы в том, что она следует довольно простым законам, — достаточно их понять, и вы будете знать, как работает клетка. Это гораздо проще, чем зубрить факты и цифры. Мой вдохновенный спич раззадорил бедняг настолько, что они выходили из аудитории, рыча от желания порвать противостоящую им систему.