Думаю, что это вполне обычное явление, поскольку мне об этом постоянно рассказывают трейдеры, особенно лучшие. Так, супертрейдеры, о которых мы говорили ранее, — и механический, и
интуитивный — признавались, что они видели поразительно точные сны о рынке. Однако
большинство трейдеров говорят, что такие сны бывают у них слишком редко, поэтому они не могут
регулярно торговать на их основе. Такие явления встречаются гораздо чаще, чем мы думаем, но в
неявном виде. А поскольку мало кто считает нужным толковать свои сны, эти завуалированные
предсказания оказываются невостребованными. Тем не менее должен признать, что при всем
интересе к этой теме я слишком мало ее исследовал.
Мне известно множество случаев, когда гениальные люди заявляли, что их творчество частично
основано на снах. Майкл Джексон утверждает, что не пишет песен — они сами приходят к нему.
Пол МакКартни рассказывал, что услышал песню «Yesterday» во сне. Эйнштейну теория
относительности почти целиком приснилась. Список таких примеров наверняка можно продолжить.
Все это сводится к тому, что действительно представляет собой интуиция, но едва ли я смогу
объяснить это сегодня. Я пока не понимаю этого — ПОКА!
Я предполагаю, что вы лично отошли от торговли, ибо считаете, что это помешало бы объективно
относиться к вашим клиентам. Однако с учетом всего того, что вы узнали об успешной торговле за
последние пять лет, вы должны испытывать соблазн возобновить торговлю. Как вы решаете эту
проблему? Как это видится вам в долгосрочной перспективе?
Я сам не торгую по двум причинам. Первую вы назвали — желание быть объективным с клиентами.
Если я помогаю кому-то торговать и при этом занимаю противоположные позиции, то я могу не
слишком объективно оценить действия других. Однако не менее важна и вторая причина: я весьма
ответственно отношусь к своему делу. Мне нравится помогать кому-то, писать, выступать с
докладами и так далее. Я получаю от этого огромное удовлетворение. К тому же теперь моя рабочая
неделя составляет шестьдесят часов. Если бы я начал сейчас торговать, то вынужден был бы уделять
этому почти столько же времени, по крайней мере поначалу. Так зачем мне это начинать, отказываясь от того, что я уже умею и люблю делать? В большинстве видов спорта играющие
тренеры обычно не очень сильны ни в игре, ни в тренинге.
Судя по вашему вопросу, вы считаете, что я хочу торговать и поэтому испытываю некий внутренний
конфликт. На самом деле мне все меньше и меньше хочется торговать самому, так как все больше
нравится способствовать успеху других. Теперь я инвестирую в самого себя и в свой бизнес. Я
постоянно работаю над совершенствованием своих навыков и знаний, и этот труд хорошо окупается.
Какой же смысл мне распыляться? Возможно, что когда-нибудь я решу, что сделал все, что мог, или
захочу сменить род занятий, или же мне просто понадобится перерыв. Например, не исключено, что
через три-четыре года я буду работать с пятьюдесятью лучшими трейдерами или еще больше того. В
таком случае я, возможно, и сам стану торговать, но в ближайшем будущем мне это едва ли грозит.
Сделка
Из личного опыта
В ходе бесед с трейдерами я постепенно понял, что одним из главных стимулов всего этого
предприятия является мое стремление к самоосознанию. Хотя из года в год я заканчивал с чистой
прибылью (и даже значительно увеличил свой небольшой исходный капитал в двух отдельных
случаях), меня не оставляло отчетливое ощущение своей неудачливости в торговле. С моим опытом, знанием рынков и торговли, многократно подтвержденными точным предвидением крупных
движений цены, я должен был бы добиться гораздо большего, по сравнению с чем все мои победы
— это просто пустяк.
Во время одной из поездок, связанных с работой над книгой, я встретился с доктором Ван Тарпом. В
тот вечер не я, а он долго расспрашивал меня о моей торговле. А буквально на следующий вечер
моим экзаменатором стал проницательнейший Эд Сейкота. Благодаря этим взаимным интервью я
стал усиленно работать над своими недостатками, которые не позволили мне реализовать того
трейдерского потенциала, который я чувствовал в себе.
В результате такого самоанализа я осознал, что одна из моих главных ошибок состояла в том, что
мне не удавалось воспользоваться крупными ценовыми движениями, которые я верно предугадывал.
Вдобавок моя исходная позиция неизменно оказывалась слишком мелкой по сравнению с