Людвиг Нобель первым в мире заказал судно из бессемеровской стали. В ноябре 1877 г. он обратился к подрядчику, который впоследствии поставит «Товариществу бр. Нобель» много судов, изготовленных на Линдхольменской верфи в Норрчёпинге. Эта верфь относилась к Мутальскому машиностроительному заводу, во главе которого стоял Свен Альмквист. Пришлось ему вместо свадебного путешествия ехать в Петербург. Вдвоем с Людвигом они придумали конструкцию наливного парохода, разделенного на отсеки, чтобы препятствовать образованию волн в керосине и нефти. Пароход назвали «Зороастр» – в честь пророка огнепоклонников Заратустры (Заратуштры). Возможно, Людвиг, как и многие другие европейцы той эпохи, интересовался зороастрийскими верованиями. Это тоже было веянием времени.
Размеры парохода и его осадка диктовались уровнем паводка на Волге и Дону. За две недели высокой воды можно было успеть провести судно из Балтийского моря к Каспию. Помимо всего прочего, на «Зороастре» установили восемь отельных цистерн, которые изымались, если требовалось уменьшить осадку на мелководье. В мае 1878 г. Яльмар Круселль провел пароход по Балтийскому морю, затем по российской речной системе и доставил его в Баку. Поскольку братья Нобели были шведскими подданными, их судовладельческую компанию формально возглавлял финляндский россиянин Бильдерлинг.
Сразу же было заказано еще два больших парохода, «Будда и „Норденшёльд“». Их перевозили на понтонах по частям, разделив каждое судно натрое, и собирали уже в Астрахани. На протяжении 1881–1882 гг. другой филиал Мутальского завода – Линдхольмснская верфь в Гётеборге – поставил товариществу в общей сложности шесть судов, которые были названы «Моисей», «Магомет», «Брахма», «Сократ», «Спиноза» и «Дарвин». Первым океанским танкером стал построенный в 1886 г. «Петролеа» – после кончины Людвига Нобеля судно нарекли его именем. На Мутальской верфи был заказан пароход «Линней». После пожара на «Норденшёльде», возникшего из-за шторма в бакинском порту, «Товарищество бр. Нобель» приложило немало усилий к тому, чтобы уменьшить опасность пожара как в пути, так и при загрузке и разгрузке танкеров. Для профилактики и ремонта разрастающейся флотилии понадобилось завести механические мастерские, а также доки и эллинги в Баку, Астрахани и Царицыне.
Одно из судов хотели назвать в честь Альфреда Нобеля, но он решительно воспротивился: «У меня есть серьезные возражения. Во-первых, это Она […] а коль скоро Вы упоминаете о ее красоте и хорошей форме, совершенно очевидно, что было бы дурной приметой наречь ее именем такой старой развалины, как я».
«Зороастр» привлек к себе внимание судовладельцев и конкурентов. Мутальскому заводу и Линдхольменской верфи стали поступать заказы на суда и машины от российского правительства, от портовых властей, от частных предпринимателей Баку и Одессы. Нефтяная компания Нобелей разместила заказы на танкер с 53 цистернами и различное оборудование для него (общей стоимостью в 12 млн крон) на Мутальском машиностроительном заводе и на верфях компаний «Линдхольмен», «Бергсунд» и «Кокум». Впоследствии суда для товарищества строились в Обу и на заводе в Коломне (к югу от Москвы).
Нефтяное предприятие зависело от погоды – с ноября по конец февраля Волга вставала из-за морозов, а ведь только по ней можно было перевозить продукцию на север, к российским и европейским рынкам сбыта. В теплое время года, пока река была свободна ото льда, нужно было успеть заполнить керосином хранилища в Астрахани и Царицыне.
Хранение в резервуарах позволяло иметь запасы нефти и постоянно удовлетворять спрос на нее. Заполнялись резервуары в летние месяцы. Склады строили на всем протяжении водных путей. От грузовых причалов Баку танкеры шли в Астрахань, там нефть перегружали на баржи, а затем с помощью больших буксиров баржи доставляли в Царицын, где стояли наготове большие цилиндрические резервуары для длительного сохранения. Резервуары были снабжены двойным дном и громоотводами.
Людвиг остался весьма доволен новым хранилищем в Царицыне: «На всем лежит отпечаток порядка, системы и целесообразности, что крайне непривычно для здешних краев. Дороги у нас выстланы камнем, мосты в исправности, все здания удобные и просторные, опрятные и красивые, а технические сооружения и вовсе потрясающи. Гигантские резервуары вмещают керосина в общей сложности свыше 1 250 000 пудов [примерно 76 300 тонн. – Б. О.], насосные станции тоже впечатляют. Кругом нас пустыня, чуть подальше от величавой реки не видно ни деревца, всё голо из-за нехватки воды, несмотря на плодородную почву. В городе Царицыне нет ни одного парка, нигде (за исключением железной дороги) не подведена вода. У нас же прекрасный водопровод, вокруг домов и хранилищ разбиты большие сады. Под этим солнцем все растет замечательно, и мне приятно видеть, как довольны служащие, с какой гордостью они говорят о наших сооружениях в противовес некрасивому и равнодушному запустению города. Так что я мог без преувеличения сказать сотрудникам, что приехал лишь затем, чтобы полюбоваться и порадоваться».