— Давай я её посмотрю.
— Прямо сейчас? Неудобно как-то…
— Веди.
Они поднялись на лифте. Сосед, которого звали Виктором, отомкнул дверь:
— Заходи.
В комнате пахло лекарствами.
Володя поздоровался с женщиной, присел на стул, расспросил, потом пропальпировал живот.
— Похоже, камни в желчном пузыре. Надо сдать анализы, сделать УЗИ. Привози её завтра ко мне. Утром сможешь?
— Запросто.
Володя написал номер своего мобильника.
— Зайдёшь в приёмный покой, отзвонишься. Я выйду, провожу куда надо. Потом решим, куда её.
Женщина, до этого молча слушающая их разговор, запричитала:
— Ой, боюсь я операции… А вдруг у меня рак?
— Успокойтесь, Вера Семёновна! С чего вам в голову такие мысли приходят? У вас все симптомы желчнокаменной болезни. Если она подтвердится, то такие операции проводятся без разреза, эндоскопически. Через неделю уже дома будете.
Уже на выходе сосед спросил:
— Сколько я должен?
— Виктор, я же по-соседски, а ты о деньгах!
— Жизнь такая. Если по пятьдесят грамм коньяка?
— Не откажусь. Но лучше у меня, маму твою не надо беспокоить.
— Отлично! Я через две минуты буду.
Володя только успел разуться и вымыть руки, как заявился сосед.
— И выпить и закусить! — Он поднял пакет. — Сам холостяковал одно время, небось в холодильнике пусто.
Володя вспомнил, что холодильник и в самом деле пустой, закуску не соорудить. Загулялся, а ведь хотел в магазин зайти.
— Проходи на кухню.
Виктор был бизнесменом средней руки и владел в городе какой-то фирмой. Но достатком не кичился, хотя ездил на «Вольво» и в целом был мужиком свойским. Он стал выгружать из пакета сырокопчёную колбасу, банку красной икры, рижский батон, плитку тёмного шоколада и бутылку коньяка.
Володя выпивал нечасто, но в алкоголе толк знал. Принесённый коньяк он оценил — французский, марочный, скорее всего, из дьюти-фри. Отнекиваться не стал, достал рюмки, тарелки, быстро нарезал закуску, открыл банку икры, сделал бутерброды и разлил коньяк по рюмкам.
— Давай за твою маму, чтобы всё обошлось.
Они выпили. Коньяк имел хорошее послевкусие и аромат.
Оба взялись за бутерброды. Чёрт, вкуснотища!
Володя обычно особого внимания еде не уделял, культа из неё не делал, но когда на столе были деликатесы, не оценить не мог.
Они повторили ещё по рюмочке.
— Как коньяк? Лимончика бы сюда, да нет его…
— И шоколадом неплохо.
Они немного поговорили о политике — как всегда мужики за выпивкой, потом о женщинах.
После четвёртой рюмки соседа повело. Володя понял, что он явился уже подшофе, иначе с чего бы здоровому мужику так быстро опьянеть, ведь сам Володя себя пьяным не чувствовал. И соседа пьяным или выпившим — с запахом — не видел никогда. Неужели болезнь матери так повлияла?
А Виктор распустил язык: раньше они никогда тесно не общались. Здоровались при встрече иногда, сталкиваясь у подъезда, рассказывали свежие анекдоты или горячие питерские новости — это да. Но чтобы за одним столом да всерьёз — не было такого.
— Ты знаешь, Володя, не везёт мне в последний месяц. Всё наперекосяк пошло. Машина сломалась, сейчас в ремонте, с женой крупно поцапались — она сейчас к своей маме уехала, с бизнесом проблемы…
Виктору не столько совет был нужен, сколько выговориться хотелось, видимо, наболело.
— А сегодня ещё и мама, — продолжил он.
— Перемелется. За маму завтра возьмёмся, чем могу — помогу. Машину отремонтируют, как наладить отношения с женой, сам думай, тут я тебе не советчик, у меня опыта семейного нет. А с бизнесом что? Наехал кто-нибудь?
Про бизнес Володя спросил больше из вежливости. Он ничего не понимал в коммерции, но разговор как-то поддерживать надо.
— Партнёр мой в последнее время хитрит. Чувствую печёнкой — какую-то пакость готовит. Мы ведь с ним на паях фирму держим. Некоторые странности замечать за ним стал. Партнёры, с которыми работал давно, больше с ним дела вести стали. Такое ощущение, что он понемногу отодвигать меня стал, на вторые роли. А бизнес-то я начал, ещё в далёком девяносто четвёртом организовал. Начал раскручиваться, а денег не хватало. А тут он, старый школьный товарищ, подвернулся. При деньгах, помощь предложил. А чтобы всё по-честному, оформили бумаги. Половина фирмы моя, половина его — по вложениям.
— Ну, доходы-то пополам?
— Пока да, но чувствую, как стена какая-то незримая вокруг меня воздвигается. Сотрудники его указания в первую очередь выполняют, да и по мелочи много чего.
— А поговорить начистоту с ним не пробовал? Да с фактами?