В центре, среди черной глади, как далекая звезда, возникла крохотная светящаяся точка. И она росла. Холодные вспышки молний исполосовали поверхность Оков. Тьма истончалась, рвалась, расходилась на лоскуты под напором Света, крепнущего в ее глубинах. Но внезапно поверхность Оков разгладилась до глянцевого блеска, затянулись прорехи. Тьма вновь обрела целостность.
Культисты Сумеречного Молота притихли, напряженно вглядываясь в Оковы. Ничего не происходило. Шаготта металась перед Оковами в поисках господина. Но, казалось, что Тьма сыта и она получила желаемое.
И тогда беззвучно и неожиданно веками сдерживаемый мрак хлынул на волю. Стал осязаемым, настоящим. Густой рекой он затопил огонь и культистов рядом с ним. Они вязли в нем, будто в болоте, а поток все изливался. Река устремилась в подземелье, наружу. Хлынула к стенам и стала взбираться вверх, черными гибкими отростками.
Когда Оковы пали, обрели свободу и слуги Древнего, что обитали за этой преградой. Они ступали кривыми лапами, их пасти с острыми клыками оглашали Грим-Батол леденящим душу воем. Из тьмы выходили безглазые и безголовые твари, а другие наоборот обладали дюжиной глаз и пастей. Одни выползали по потолку, словно раздутые гусеницы, другие выпрыгивали из черной реки и утаскивали следом за собой зазевавшихся жертв. Подводное чудовище разинуло свою пасть прямо перед Тиригосой, длинный язык схватил Шаготту. Клацнули зубы. Дети хаоса были голодны. Очень голодны.
Река затопила залу и, наконец, перестала бить ключом. Порождения Н-Зота покинули Оковы. Из туннелей подземелья, куда они направились, доносились крики. Эхо десятикратно множило их. Твари не тронули Тиригосу. Она не знала, хорошо это или плохо.
В пустом проеме, что Безликий разомкнул своей жизнью, она увидела аметистовое сияние вторых Оков. Но на этот раз это были Оковы Магии.
Пройдя под огромными сводами Оков Света, Тиригоса оказалась в другой зале, очень похожей на прежнюю. Здесь не было огня и света, только сумрачное сияние источала преграда. Податливая, будто жидкость, но это была чистая, бесконечная энергия. Сущность магии.
Оковы уловили ее приближение. Она была драконом Синей стаи, магия была частью их самих. Магия тянула ее. Тиригоса давно не творила волшебства, браслеты этого не позволяли. Только сейчас она поняла, как иссушила ее волшебная жажда, как хотелось ей войти в Оковы и раствориться там, ощутить их безграничную силу.
Калесгос не успеет. Но даже если эта глупая надежда осуществится, то он ничего не сумеет сделать. Она всегда знала это. Но боялась признаваться в том, что обречена.
— Тиригоса! — послышался ей голос Калесгоса.
Она покачала головой. Это Оковы звали ее. Она чувствовала их зов еще там, возле Оков Света. Пускай же ее смерть будет такой.
— Нет! — снова закричал кто-то голосом Калесгоса. — Тири! Я здесь! Остановись!
— Тиригоса! — вторил ему голос Аригоса.
Она услышала шелест крыльев. «Забудь, — шептали Оковы, — я дам тебе наслаждение, дам тебе покой. Забудь обо всем. Никто не спасет. Никто не успеет. Иди».
Оставался всего шаг. Сапфировый дракон возник из ниоткуда. Он был как настоящий.
— Очнись, Тири! — крикнул Аригос.
Она с трудом отвела взгляд от аметистового сияния. Затуманенный взгляд не желал фокусироваться на лазурном пятне. Неужели это он? Тот, кого она ждала столько времени? Кажется, он сменил облик, протянул к ней руки, но она… Она не могла ответить тем же.
В бездонных фиалковых глазах Калесгоса отражалась аметистовая преграда. И она темнела. Аригос бормотал заклинание над ее браслетами. С каждым новым словом, что произносил Аспект Магии, она изменялась, будто пробуждаясь от долгого сна.
«Если Аригос справится с Оковами Магии, то разомкнуть твои браслеты не составит для него никакого труда», — сказал Первый Советник. Горькая правда кольнула сердце. Все дело в заклинании, вспомнила она собственные слова. Ведь так оно и было. Аригос давно знал правильную формулу, возможно, он даже проверял ее, но она не подействовала. Не могла подействовать. Вестейегос и Первый Советник обвели его вокруг пальца, заставив поверить, что ему не по силам разомкнуть ее браслеты, хотя их время просто не пришло. Ведь Оковы Магии следуют за Светом и никак иначе.
И тогда она прошептала так громко, как смогла:
— Нет… Аригос! Заклинание!
— Продолжай! — рявкнул Калесгос. — Тири, любимая, не трать силы, — прошептал Калесгос. — Аригос сможет. Смотри, твои браслеты… Они светятся!
Они светились тем же темно-аметистовым светом, что и Оковы Магии. Она собралась с силами и сказала: