Оказавшись в западне из-за нехватки топлива, Пейпер четко дал понять, что так просто все равно не сдастся. Это 3-я бронетанковая дивизия уяснила в первый же день сражений с 1-й дивизией СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер».
Поняли это и солдаты 82-й воздушно-десантной дивизии, когда попытались замкнуть кольцо вокруг Пейпера путем захвата небольшого немецкого предмостного укрепления на Амблеве в Шене, к юго-востоку от Стумона.
Получив приказ как можно скорее прибыть в Шене и занять мост, полковник Рьюбен Такер из 504-го воздушно-десантного пехотного полка направил в деревню две роты своего 1-го батальона. К вечеру первая рота добралась до окраин деревни и тут же попала под пулеметный огонь, к которому чуть позже присоединился и обстрел из легких зенитных орудий. Пехотинцы тут же рассредоточились и вступили в перестрелку. По интенсивности огня было понятно, что Шене хорошо обороняется. Офицеры-десантники сочли за благо подождать дальнейших приказов.
Ждать пришлось недолго. Гейвин только что получил приказ наступать на юго-восток на помощь защитникам Сен-Вит. Он не собирался больше терять время на этом немецком предмостном укреплении, которое необходимо было взять прямо сейчас, что и приказали сделать полковнику Такеру. Тот, в свою очередь, приказал командиру 1-го батальона подполковнику Харрисону силами двух уже находящихся под Шене рот осуществить ночную атаку. Харрисон поспешил в Шене и провел экстренное совещание. Офицеры молча слушали Харрисона, и их тревога все возрастала по мере того, как они понимали, чего от них хотят. Ставилась задача занять укрепленную деревню, имея при этом из тяжелого вооружения только два истребителя танков. А необходимо было пересечь полосу земли — лишенную вообще какого-либо прикрытия, зато опутанную заграждениями из колючей проволоки, — вверх по склону горы и атаковать позиции 2-го полка панцергренадеров Зандига, у которых имелась, как десантники уже успели узнать на собственном опыте, самоходная штурмовая артиллерия.
Но приказ есть приказ, надо выполнять. Офицеры разошлись отдавать команды своим солдатам, скрючившимся в наскоро вырытых окопах. Солдаты выслушивали их в том же молчании, что и сами офицеры — подполковника, но глаза их при этом в страхе смотрели за спину офицерам — на деревню, молча возвышавшуюся на вершине холма. В 19:30 над дорогой выстроился атакующий отряд. Самоходки стояли на самой дороге. Пехотинцы осторожно двинулись вперед по расхлябанному полю. Единственными звуками было тяжелое дыхание солдат и время от времени — случайный лязг оружия. Страх за предстоящее висел надо всеми.
Застрочил одинокий пулемет; белая трассирующая очередь протянулась к наступающим. Где-то раздалась команда офицера, и темп наступления ускорился. Голубое пламя сверкало из выхлопных труб самоходных орудий, когда они набирали скорость. Вот наступающие силы приблизились к той самой полосе голой земли непосредственно перед деревней. Огонь обороняющихся усилился. Пулемет переднего самоходного орудия начал поливать подход к деревне огнем. И тут открыли огонь 20-миллиметровые зенитки противника.
Четыреста метров открытого пространства планировалось преодолевать четырьмя волнами с интервалами между ними в пятьдесят метров, в надежде, что темнота послужит достаточным прикрытием. Первая волна была готова. Немцы — тоже. Когда солдаты бросились вперед, спотыкаясь в темноте, противник открыл интенсивный и точный огонь. Вся деревня сверкала яростными вспышками. И через секунду град свинца обрушился на десантников. Солдаты падали по всему полю с криками, стонами, руганью, прижимая руки к изуродованным лицам, перебитым коленям, простреленной груди. В наступающей шеренге образовались прорехи. Но солдаты продолжали двигаться вперед — минуту… две… три. Потом они дрогнули и бросились прочь от этой кошмарной стены огня, ломясь сквозь вторую волну атаки, сбивая в темноте своих товарищей, с одной-единственной мыслью — бежать отсюда!
Вторая волна храбро продолжала двигаться вперед. Но настала и их очередь. Пулеметы вверху на горе снова завели свою песню смерти. К ним присоединились зенитки. Навстречу наступающим потянулись зигзагообразные полосы очередей. И опять в шеренге образовались прорехи, и опять солдаты дрогнули и побежали.