КОВЕЛЬ В ОСАДЕ
Согласно советским данным, первоначально с 19 по 26 марта непосредственно в осаде Ковеля участвовали 60, 175-я и 260-я стрелковые дивизии{83}. 60-я оперировала на северной окраине, 260-я — на восточной, в районе улицы Широкой, а 175-я — на южной, причем ее 277-й стрелковый полк действовал на внешнем фронте окружения, на рубеже Задыба — Разомль. Юго-восточнее Ковеля действовала 328-я стрелковая дивизия. Вскоре в район Ковеля были переброшены части 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора В.В. Крюкова[26], который числился в резерве фронта. Добавим, что так как «Крепость» Ковель была небольшой, то поэтому она со всех сторон полностью простреливалась советской артиллерией, не говоря уже о частых налетах авиации РККА, захватившей господство в воздухе. Фактически получается, что в осажденном городе не было тихих, спокойных мест, однако нехватка боеприпасов (об этом речь будет идти ниже) не позволила советской артиллерии срыть Ковель с лица земли или даже просто обеспечить эффективную поддержку штурмующим город стрелковым частям.
С немецкой стороны Ковель был разделен на две части — северную и южную. Северная окраина Ковеля входила в зону ответственности боевой группы оберстлейтенанта шутцполиции Гольца и даже получила неофициальное наименование «Участок Гольца» («Abschnitt Golz»). Группа оберста фон Биссинга действовала на южной окраине Ковеля. Однако в реальности зоны ответственности обеих боевых групп часто переплетались.
Ковельский гарнизон оказался перед лицом суровых испытаний. О ситуации в городе и ходе боевых действий с немецкой стороны можно узнать из текста радиосообщений, которые Генрих Гилле направлял в вышестоящие штабы. В четыре часа утра 20 марта 10 советских батарей открыли огонь по городу, после чего в атаку пошли танки и пехота. Как водится, с воздуха атаку поддерживала авиация. В 05: 45 Гилле доложил об этом в штаб 4-й танковой армии. Ценой больших усилий и тяжелых потерь советскую атаку удалось отбить. Однако это было только начало.
С учетом специфики ведения боя в условиях города, при штурме Ковеля 47-я армия применила тактику штурмовых групп. Стоит отметить, что, по официальным советским данным, эти группы создавались из коммунистов и комсомольцев, хотя, скорее всего, поначалу там хватало и беспартийных, и наспех мобилизованных в Красную армию жителей Западной Украины (которых, впрочем, массово принимали и в партию, и в комсомол{84}). Подобная тактика нередко приносила плоды, в частности, за период боев одна из штурмовых групп 260-й стрелковой дивизии под командованием сержанта А. Минаева зачистила 67 строений на восточной окраине Ковеля{85}. Боец другой штурмовой группы, красноармеец B.C. Губанов из 1028-го стрелкового полка, 25 марта ворвался в немецкую траншею и в ближнем бою убил пять немецких солдат. За это он был награжден медалью «За отвагу»{86}. Так что не случайно гауптштурмфюрер СС Вестфаль после войны заметил, что «под атаками превосходящих сил противника оборонительный периметр постоянно сокращался»{87}. Следует сказать, что в этом все же был один положительный момент: по мере сокращения периметра обороны, советская авиация уже не могла действовать столь активно, как в начале осады, из-за опасения поразить свои войска.
Основные силы 17-го кавалерийского полка СС держали оборону на западной окраине Ковеля. В упорных боях полк продолжал нести большие потери в офицерском составе. 19 марта погиб унтерштурмфюрер СС Рудольф Тайдеманн, а 20 марта — командир 2-го эскадрона оберштурмфюрер СС Отто Хельд (у Колод-ницы) и унтерштурмфюрер СС Густав Хаас. По воспоминаниям служившего в полку фольксдойче Георга Бекманна, в основном персонал полка использовали как костяк при формировании сводных рот из саперов, полицейских и железнодорожников, то есть из людей, которые не имели большого боевого опыта. Такую практику подтверждают и немецкие документы. Например, известен даже случай, когда 23-летний унтерштурмфюрер СС Фритц Хаберстрох[27], офицер связи в штабе 17-го кавалерийского полка СС, некоторое время командовал армейским подразделением, все офицеры которого пали в бою. Вскоре после этого Хаберстрох возглавил полковой штабной эскадрон. К этому моменту он был одним из самых опытных офицеров в полку, кавалером Железного креста 1-го класса (награжден 16 октября 1943 года).{88}
26
В состав корпуса входили 3, 4-я и 17-я гвардейские кавалерийские дивизии, в каждой из которых было по танковому полку — 160, 184-й и 189-й соответственно. На вооружении танковых полков были американские танки «шерман», поставлявшиеся в СССР по ленд-лизу. Кроме этого, в состав корпуса входил 1459-й самоходно-артиллерийский полк.
27
Хаберстрох родился 17 мая 1921 года. Член СС (билет № 423668 (V)). Выпускник юнкерской школы СС в Брауншвейге. После Ковеля остался в полку, дважды ранен в ходе сражения за Будапешт в январе 1945 года. После ранения, полученного 5 января 1945 года, потерял ногу, находился в госпитале в Будапеште. 30 января 1945 года награжден Германским крестом в золоте. 12 февраля 1945 года попал в советский плен. Освобожден как тяжелораненый в 1946 году. После войны был одним из активных деятелей ХИЛГ. Умер 14 июня 2002 года.