По дороге узнал у одного из помощника профессоров, где живёт Ильминит. Оказалось, в общежитии Трёх истоков. Я знал, что это где-то на задворках академгородка, но что это убогая лачуга не догадывался. Оказавшись в искомом общежитии под блеяние фавна-смотрителя: «Демон в до-ме-ме-ме!» - сгрузил Ильминит на стоявший в гостиной диван и ушёл, громко хлопнув дверью. Разозлил меня этот фавн, орёт, словно я его сожрать пытаюсь. А дальше – к ректору в кабинет. И вот тут началось!
Встретили меня там ви Шан и Родинант. Меня аж перекосило, когда увидел, кому поручено проводить мой допрос. Стихийница – из благодатных – по определению темнорожденных демонов недолюбливает, а меня из-за истории с отцом и его второй супругой, которая была как раз из благодатного рода, люто ненавидит. И плевать она хотела, что меня оправдали, признав невиновным в смерти мачехи. С ви Шаном другая история. Он темнорожденный и, по идеи, должен быть на моей стороне, но… У Шанов и Грардов давние счёты, на объективность уповать не приходится.
- Студент Азфил ви Грард, проходи, садись. – приказным тоном, подчеркнуто переходя на «ты», выдала Родинант.
Я громко хмыкнул и сел на одни из многочисленных стульев, намеренно фривольно развалившись, вытянув ноги.
- Надеюсь, студентка Ильменит жива и здорова, - так же холодно продолжила Родинант.
- Вам прекрасно известно, что она в полнейшем порядке, - растянув губы в улыбке, сообщил профессорше. – Иначе я бы сейчас говорил не с вами, а с дознавателями Триумвирата.
- Что ж, - подал голос ви Шан. – Тогда расскажите, что же произошло на погосте. И как можно подробнее.
Стихийница положила перед собой лист бумаги, поставила на него самопишущее перо, и я стал рассказывать.
-… это всё, - сообщи я, закончив рассказ тем, как меня и Ильминит нашёл в склепе Нидат. Опустив, разумеется, что при исполнении наказания козявке благодатной я не помогал, и что она передавала мне благодать весьма пикантным способом – через поцелуй.
К этому моменту Родинант во всю сверкала в меня глазами, держала губы крепко сжатыми, готов поклясться, чтобы не перебивать меня злобной тирадой. Я сохранял ледяное спокойствие, проявить хоть малейшей признак слабости в присутствии ви Шана в моем положении все равно, что собственноручно подписать себе приговор. Мой род и так потерял место в демоническом пантеоне Триумвирата. Шаны вполне могут решиться бросить мне вызов в попытке окончательно уничтожить род Грардов. И им это удастся, потому как сейчас я слишком слаб.
- И ты хочешь, чтобы мы в это поверили?! – прошипела стихийница, как только самопишущее перо упало на стол, записав мою последнюю фразу. – Хочешь, чтобы я поверила, что Ильминит позволила тебе, ви Грарду, тому, кто однажды уже убил благодатную, воспользоваться ее даром!?
- Я сказал правду, - сохранять безучастный вид становилось всё сложнее, рога рвались наружу, демоническая магия закипала. – А верите вы в неё или нет, меня не волнует.
- Вот как, - спокойно произнес ви Шан. – А я уверен, что студентка Ильминит скажет совершенно другое. Как и уверен, что поверят ей, а не тому, кого судили за убийство благодатной.
Внутри меня всё клокотало, рога и когти появились сами собой, из груди вырвался рык.
- А вот этого не надо! – выпуская свои рога, бросил ви Шан.
Он крепко сжал преподавательский браслет, и в двери тут же вошли несколько крепких демонов из академической стражи.
- Отведите студента ви Грарда в приготовленное для него помещение, - приказала Родининт.
Совладать с собой помогли остатки полученной от Ильминит благодати. Я встал, бросил презрительный взгляд на ви Шана и отправился вслед за стражниками.
Я, само собой, не рассчитывал, что эта парочка отправит меня ожидать разрешения ситуации с комфортом, но чтобы такое? Даже и не знал, что в академических корпусах есть каменные тюремные казематы. Оказалось, есть. Меня ждала маленькая комнатка, в которую мы спускались долго и упорно по узкой винтовой лестнице глубоко под землю. Без окон, без какой бы то ни было мебели, вместо двери - решётка из металлических прутьев, а самое неожиданное: подавляющая магию и демоническую сущность пентаграмма на полу. Стражники закрыли меня в этой клетки и ушли, не проронив ни слова. Сразу накрыла гнетущая тишина – побочное действие пентаграммы. Сел прямо на пол, привалившись спиной к холодной каменной стене. По началу надеялся, что долго тут находится не придется, но время шло, а за мной никто не приходил. Пришло понимание, что раньше утра Ильминит не допросят, а значит за мной явятся в лучшем случаи к полудню.