Через год я снова зашел к авве Матою и передал ему поклон от аввы Иоанна.
– Я, конечно, недостоин слов старца, – ответил авва Матой, – однако знай: когда услышишь, что старец ставит ближнего выше себя, значит, он достиг великой меры, потому что совершенство в том и состоит, чтобы своего ближнего превозносить больше самого себя.
Брат попросил авву Матоя:
– Скажи слово.
Тот ответил:
– Иди и моли Бога, чтобы Он даровал твоему сердцу плач и смирение и всегда помни о своих грехах. Не осуждай других, но ставь себя ниже всех и отсеки от себя дерзновение. Сдерживай свой язык и чрево и совсем не пей вина. Если кто-нибудь станет говорить о каком-то деле, не спорь с ним. Если он правильно говорит, скажи «да»; если же неверно, скажи: «Ты знаешь, что говоришь». И не возражай ему на его слова. В этом и есть смирение.
Авва Ксанфий сказал: «Собака лучше меня, ибо у нее есть любовь, и она не впадает в осуждение».
Брат спросил авву Алония:
– Что значит уничижать самого себя?
Старец ответил:
– Ставить себя ниже бессловесных тварей и знать, что они не подлежат суду.
Авва Пимен сказал, что, если человек укоряет себя, он одолеет все.
Он же сказал:
– Если человек достигнет то, о чем говорил апостол: Для чистых все чисто (Тит. 1:15), он увидит себя ничтожнее любой твари.
Один брат возразил:
– Как же я могу считать себя хуже убийцы?
Старец пояснил:
– Когда человек придет в меру, о которой сказал апостол, и даже если увидит, что кто-то совершает смертоубийство, то скажет себе: «Он сделал этот грех только один раз, а я убиваю каждый день».
Тот же брат спросил об этом изречении авву Анува и передал ему слова старца Пимена.
– Он хорошо сказал, – ответил Авва Анув, – так оно и бывает. Ведь если человек достигнет меры этого изречения и увидит немощи своего брата, он поступит так, что своей праведностью покроет их.
Брат спросил:
– И в чем же его праведность?
– Укорять самого себя, – ответил старец. – Ведь кто укоряет самого себя, тот оправдывает своего ближнего. И такая праведность покрывает недостатки ближнего.
Об авве Пимене говорили, что он не любил высказываться об изречении какого-нибудь старца, но только всегда превозносил его. И еще говорили, что, если кто-нибудь приходил к нему, то он сначала отсылал их к авве Ануву, потому что тот был старше. Авва же Анув советовал им:
– Идите к моему брату Пимену, потому что у него дар слова.
А когда заставали авву Анува сидящим рядом с аввой Пименом, то авва Пимен в его присутствии всегда молчал.
Авва Пимен вспоминал: «Блаженный авва Антоний говорил, что великая сила человека в том, чтобы свои собственные ошибки взять на себя перед лицом Господа и ожидать искушения до последнего издыхания».
Тяжело вздохнув, он еще добавил:
– Все добродетели вошли в этот дом, кроме одной. А без нее все труды человека напрасны.
– Какая же это добродетель? – спросили его.
– Самоукорение, – ответил он.
Он же сказал: «Человек, если соблюдает (Божии) правила, то он ничего не боится. А мы потому страдаем от множества искушений, что не внимаем ни самим себе, ни своему поведению, хотя слышали из Писания про Авигею[110] (1Цар. 25:240), как она сказала Давиду: На мне грех. Услышав эти слова, он полюбил ее. Авигея – прообраз души, а Давид – Божества. Если душа укоряет себя пред Господом, Он любит ее.
Авва Пимен сказал: «Я знаю, что попаду туда же, куда угодил сатана».
Он же сказал: «Человеку во всем нужно смиренномудрие и страх Божий, как воздух, которым он дышит».
Он же сказал: «Повергать себя перед Богом, не ценить самого себя и отсекать свою волю – вот орудия души».
Брат спросил его:
– Авва, о чем нужно думать, когда сидишь в келье?
Старец ответил:
– Я все еще человек, хотя по уши погряз в нечистоте, на шее у меня бремя, и я вопию к Богу: «Помилуй меня».
Он же сказал: «Если к тебе придет брат, и ты увидишь, что от его прихода нет пользы, спроси свой разум и узнай, какой был помысел у тебя до его прихода. Тогда ты поймешь причину бесполезности его появления и в чем твоя вина. Если ты сделаешь это со смиренномудрием, то не станешь обижаться на своего ближнего, то есть укоришь не его, а себя и на себя же возьмешь собственные прегрешения. Ибо если человек со вниманием пребывает в келье, то не согрешает, потому что он предстоит перед лицом Бога. И как мне думается, именно от такого предстояния человек обретает страх Божий».
Он же рассказал, как однажды старцы сидели за трапезой, и авва Алоний прислуживал им стоя. Они похвалили его, но он ничего не ответил. Кто-то из старцев потом спросил его наедине:
110
Авигея была женой богатого землевладельца Навала Кармилитянина. Давид, спасаясь от преследований Саула, вместе со своими соратниками скитался в пустыне Маон. В это время Навал стриг своих овец и коз на горе Кармил. Давид послал к нему 10 отроков, чтобы попросить пищи в обмен на защиту, которую он давал пастухам Навала. Но тот грубо прогнал их. Давид решил наказать его. Узнав об этом, Авигея нагрузила ослов провизией и тайно от мужа привезла Давиду. Ей удалось смягчить его гнев. Благоразумие и красота Авигеи покорили Давида. После смерти Навала он взял ее себе в жены.