— Всё именно так и состоит, господин Ротшильд! — печально кивнул посетитель. — Мне сообщили, что вы сейчас — главная шишка по поводу чая, и вот я здесь. Я знаю, что вы ничем мне не обязаны, и мы впервые видим друг друга, но, Господом Богом всемогущим заклинаю вас — скажите, есть ли какой-нибудь достойный выход из моего положения?
Увы, заклинать Мейера Богом было бесполезно.
«Даже если вас проглотили — у вас ещё остается два выхода» — всплыла в голове Ротшильда циничная шутка, слышанная им в коридорах Зимнего дворца. Но вслух он, конечно, не стал её произносить — это было бы слишком жестоко.
— Единственным достойным выходом для вас будет немедленное банкротство — холодно ответил Мейер, с напускным сочувствием глядя на посетителя. — Я сотрудничаю с барристерским бюро «Холкомб, Голсуорт и сыновья» Они прекрасно разбираются в нюансах этой процедуры и сделают всё наилучшим образом. Увы, мистер Кавилл, но, но так обстоят дела. Иного варианта для вас просто нет — ваши кредиторы полностью в своём праве; разумеется, они до конца будут требовать от вас проставить продукт по прежней цене, невзирая на то, что в нынешних условиях это невозможно!
Кавилл достойно принял удар. Видимо, он заранее знал, что ничего хорошего его не ждёт, и ехал сюда лишь для очистки совести.
— Мистер Ротшильд, я очень благодарен вам за предложение юридической помощи. В моём положении это более чем необходимо! Но скажите, что же мне делать потом, когда меня обанкротят? Ведь после этого я не смогу заниматься бизнесом, а всё имущество моё будет распродано с торгов. Куда же мне обратиться? В работный дом?
— Отнюдь. В Лондоне открывается новая, как теперь говорят, «многопрофильная» торговая компания «Русский Дом». Вас непременно примут в неё на достойную должность. Конечно, вы будете много беднее, чем раньше, но от голоду не умрёте, а карьерные возможности, предоставляемые этой структурой, поистине безграничны! Вам будет предоставлен шанс попробовать себя в этом деле. Мы знаем, что вы опытный бизнесмен, а ваша последняя неудача, ставшая столь фатальной для бизнеса, ни в коей мере не бросает тень на ваши способности! Что-то ещё, мистер Кавилл?
Посетитель понял, что таким образом его вежливо выпроваживают вон, и взялся за свою круглую шляпу. Поднявшись, бирмингемец последний раз взглянул Мейеру в глаза.
— Прошу вас, герр Ротшильд, ответьте мне ещё на один, последний, вопрос. Как вы можете заниматься этим? Ведь вы уничтожаете целые торговые дома, существовавшие столетиями! Это просто чудовищно! И всё это — для властолюбивого русского императора, решившего, видимо, подмять под себя всю Европу, как во времена гуннов это сделал Атилла!
Ротшильд внутренне усмехнулся. Да что ты говоришь! Не нравится, как работает свободный рынок? Ну извини, дружок! Эта страна — главный апологет рыночной системы, и жители её пользуются всеми ее преимуществами, но при этом ощущают в полной мере и её недостатки. А в жизни вообще не стоит на месте: в это же самое время в Индии войска английской Ост-Индской компании разрушают целые империи, и никто не испытывает по этому поводу никаких моральных терзаний!
Но Мейер понимал, что мистеру Кавиллу глубоко плевать на бенгальских обезьян, так что это пример приводить бесполезно. Поэтому вслух он ответил совсем другое:
— Мы не нарушаем никаких правил, мистер! Наш дом на совершенно законных основаниях приобрел чай в Китае; затем мы привезли его сюда и установили ту цену, какую считаем нужной. Это законно. До свидания, мистер Кавилл!
Вот так вот. Англичане любят «честную игру». Стоит им указать, что всё происходит «по правилам», как им не остается ничего другого, как просто заткнуться и отправиться восвояси, в свой Бирмингем.
Посетитель ушёл. Мейер, подойдя к своему гигантскому окну и проводил его взглядом. Кавилл сел в кэб и отправился в свой Бирмингем, чтобы через несколько лет стать управляющим местного филиала компании «Русский дом».
«Удивительные существа эти гои, — думал Ротшильд, отходя от покрытого серебристою паутиной мелких капель окна. Они готовы копаться в навозе, доить коров, плыть куда-то за тридевять морей к неведомым землям, для того чтобы заработать себе немного денег на жизнь. А ведь чтобы у тебя были деньги, нужно лишь одно — делать деньги! Неужели это так сложно понять? Ведь это же так очевидно? Отчего же в этом мире полно крестьян и горняков, и то время так мало финансистов и банкиров? Да все, абсолютно все должны были бы бросится в ту сферу, где так много денег! Но нет; слишком многие люди, как говорят в Гессене, за деревьями не видят леса…» И этого Мейер решительно не мог понять.