Да, я трус, что поделать. Боюсь взрослых баб хуже, чем кассовых аппаратов. Вот такой не мужик. Не даром покупатели частенько ко мне обращаются: «Девушка, не посмотрите у кефира срок годности?» И это даже если я челку-эмо невидимками закалываю типа: вот же я! Страшная! Где вы видели таких некрасивых девушек? Губы без помады, ресницы не крашенные! Нет, зря: покупателям без разницы, они срок годности разглядывают, а не продавца. «Девушка, вы что-то совсем охрипли. Вы поосторожнее с замороженными полуфабрикатами, так и простудиться можно.»
Про шоколад кстати!
До Машки я наивно думал, что я один такой — маньяк на шоколад. Ан нет, оказалось нас двое на свете! Мы оба были бы не против, чтобы часть зарплаты нам выдавали натурой. По закупочным ценам, разумеется — что мы, дураки, что ли?
Справедливо рассудив, что курильщики имеют право раз в час бегать на перекур, — а если мы не курим, что ж мы теперь, и передохнуть не можем? — мы тоже взяли себе привычку пару раз за день убегать на лестницу, чтобы схомячить по батончику или разломить по-братски плитку. Лестницей у нас практически никто не пользовался, покупатели предпочитали кататься между этажей торгового центра на эскалаторах или лифте. А зря — удобные широкие ступеньки с белой, нескользкой плиткой. Просторные площадки, в нашем любимом углу фикус в бочке! Гулкая тишина. Чистота, ибо никто не топчет. А какое окно во всю стену! Какой вид на город! Внизу стоянка, дальше немного зелени, откос — и панорама на изгиб реки. А на горизонте, за сероватой дымкой дневного смога — заречная часть города, с пирамидками небоскребов, с кубиками девятиэтажек, с дымящими трубами заводов. Красота!
Вот тут-то мы с Манькой, усаживаясь на широкий подоконник, и наслаждались нашей маниакальной тягой к сладостям. И должен признать, хомячить в компании с единомышленницей оказалось вдвое вкуснее.
По первому времени нас гоняла страшной тряпкой уборщица, тётя Валя. Но на ближайшее восьмое марта мы с Машкой скинулись ей на большую коробку конфет. Она распробовала, прониклась и подобрела. Даже поставила нам ведерко для фантиков. Нет, мы конечно же и раньше не мусорили, но зато теперь не надо было распихивать пустые обертки по карманам.
Плитка за плиткой, коробка за коробкой, батончик за батончиком. Изо дня в день. Я расслабился, потерял бдительность.
— Ты чего сияешь, как самоварный пряник? — заметила Машка, хотя я добросовестно завесился челкой, чтобы не выдать своего долгожданного счастья блеском глаз.
— Какой-какой? — буркнул я, делая вид, будто страшно заинтересован творожными сырками.
— Глазурованный до блеска! — выдала Машка, также делая вид, будто занята работой. — Вон, «глазурь»-то так и бегает, из под челочки-то светится двумя фонариками!
Я бурчал невразумительное, партизанил по холодным витринам. Но Машка не отставала. Надавила новым сортом альпийского — и я раскололся. Показал брелок, вчера пришедший по почте из обетованной для всех отаку страны Восходящего Солнца.
— Так ты анимешник?! — обрадовалась Машка.
Пришлось сдаться, признаться в постыдной для взрослого человека тяге. Нет, я не считал своё увлечение постыдным — это мне окружающие уши конопатили, мол, негоже! Из школьного возраста вырос, а мультики пялишься все вечера напролет. Нет бы девушку себе завел! Семью бы создал, детишек бы нарожал! Нет, конечно, не я сам, но, мол, жена бы нарожала и мне бы на шею повесила бы трех оглоедов как минимум, меньшего наказания я не заслуживаю. Вот это требовали от меня родители и сторонние доброжелатели. А мне хотелось лишь потреблять свои любимые наркотики в неумеренных дозах — шоколад и аниме. Больше ничего от жизни и не надо, отаку ведь неприхотливы в быту.
Машка меня поняла, как никто другой. Оказалось, что меху она любит не меньше зефира, космооперы обожает как мармелад, школьные романтические комедии потребляет наравне с козинаками — то есть за обе щеки, образно выражаясь.
— Ну, антигаремники и сёдзё бывают очень неплохие, иногда, — дернуло меня за язык разглагольствовать. — Однако с нотками сёнен-ая любая история начинает играть более яркими красками. Мангаки и сценаристы словно оживают от возможности пошутить на эту тему, пикантные двусмысленности весьма украшают…
Тут я заметил, что Машка запихнула свою половину шоколадки в рот целиком, раздув щеки, и выпучила глаза.
— Яойщ-щ-щик? — прошепелявила она с таким видом, словно увидала зеленого таракана метровой длины.
— А ты-то сама-то?! — мигом взвился я, поняв, что проболтался. — Ты-то разве нет?!
— Угу, — кивнула она. Кое-как заглотила шоколадку не жуя, протолкнула в пищевод. Постучала кулаком повыше бюста. Призналась: — Яойщица. Но я-то девушка, мне простительно.