- Тимур?
- Понятно, братва? Тогда дуйте, бегом.
Братву не надо было упрашивать. Они бросились бегом выполнять задание, которое явно им нравилось.
- Тимур, ты что вытворяешь? Зачем это надо?
- Да ты чего, Фёдор Маркович? Стратегия. Отвлекающий манёвр. Нанесём удар как будто в одной стороне, а сами двинем прямо на пасеку.
- Бред.
Пришла его очередь отойти в сторону, чтобы отвести душу. Позабыв о том, что сам ещё недавно задумывал делать что-то подобное, Фёдор Маркович на чём свет стоит обложил стратегию Тимура. Представил, как эта гопота будет разносить его Васильково. Не пожалеют ведь и кого из оставшихся стариков. Потом не оберёшься расхлёбывать.
- Нет, а зачем? Ты правда думаешь, что всё это наколдовал пасечник? Он что за нами следит сейчас?
- А кто ещё? Ты же сам говорил...
- Говорил, он партизан бывший. Может нам подложить что-нибудь на мосту по старой памяти. Растяжку, мину или фугас.
- Да? Вот оно что... А как тогда это всё объяснить?
- Что объяснить? Что?
- Призрак в реке? Ворон на столбе? Пчела.
- Совпадения, Тимур. Совпадения.
- Не думаю. Не похоже. Ну а вдруг нет? Вдруг он и правда колдун? Нечистая сила.
- Ты разве не знаешь? Дьявол ест всё кроме мёда.
- Чего?
- Это абсурд, говорю. Полная чушь.
- Не лишним же будет перестраховаться. Пусть он пока за пацанами побегает, а мы уже тут как тут у него под носом.
Он вытащил из кармана пистолет и помахал им в воздухе. Фёдор Маркович махнул рукой и некоторое время помолчал, приводя мысли в порядок.
- Ладно. Пошли.
Ноги привычно понесли его по тем улицам, которые он вдоль и поперёк истоптал в детстве. Земля прибавляла сил. В душе закипала благородная ярость. Покажет он этому пасечнику. Пусть только попробует не подписать бумаги. Живьём отдаст на съедение Бритому и его отморозкам. А когда получит землю выбросит пасечника на помойку, без всякой компенсации.
- По ходу шишак на голове у меня будет немаленький. А? Приложило меня в машине.
Тимур трогал ушибленное место на голове, пытаясь понять, что у него там.
- Ты-то пристёгнут был... А у меня черепушка побаливает.
В конце концов, сфотографировал беспокоившее место на телефон и посмотрев снимок пришёл в неистовство.
- Ни хрена себе. Это у меня такая синь на черепе? А чё дальше будет? Расплывётся на пол головы? Всё. Теперь точно завалю этого пасечника.
Вышли к повороту на пасеку в тот момент, когда с дальней стороны, от реки, куда отправились Крюк и Гиблый, донеслись частые пистолетные выстрелы, а затем послышался приглушённый расстоянием звук разрыва, затем сразу ещё один.
- Молодцы. Отлично работают.
- Не важно. Пришли.
Фёдор Маркович повернул на просёлок, ведущий к пасеке.
- Говорить буду я. Ты пока не вмешивайся.
Он уже давно решил, как поведёт разговор с пасечником.
- Парамон Констанинович, мы представляем известную фирму-застройщика. В наших интересах купить принадлежащий вам земельный участок. И мы готовы сделать выгодное для вас предложение. Вам достаточно будет подписать договор, чтобы стать владельцем квартиры, стоимость которой в несколько раз больше этого дома вместе с участком. Надеюсь, вы сделаете правильный выбор.
Произносить он всё это будет спокойно и даже слегка небрежно. Не повышая голоса, ровно, практически не делая никаких ударений интонацией. Смотреть будет пристально, но в то же время, как бы мимо старика. Так он сразу даст понять, что бессмысленны всякие споры или дискуссий. Никто здесь не собирается вступать в торг или выслушивать возражения. Только безоговорочная капитуляция. Иначе тонкие губы его тронет лёгкая усмешка и покачав головой, он одним лишь движением брови подаст сигнал для Тимура.
Однако по мере приближения к воротам в душе поднималось волнение. Тимур так и вовсе весь извёлся, то и дело проверял пистолет в кармане пиджака. Наверное, волнение спутника, как раз и передавалось ему, подумал Фёдор Маркович, успокаивая себя. Чего он так дёргается? Надрался накануне, отходняк мучает?
Пройдя метров двести по дороге с недавно выкошенной травой, остановились возле ворот с облупившийся коричневой краской и некогда синим почтовым ящиком. Над воротами виднелся потемневший от времени сруб. Из печной трубы тонкой струйкой расстилался по небу дым. Во всей округе единственный дым.
- Дома пасечник, - сузив глаза прошептал Тимур.
И загрохотал кулаком в ворота. Створки пошли ходуном, словно в них ударили тараном.
- Э, пасечник, открывай. Парамон. Или как там его зовут?
- Прекрати.
- Не слышит же. Парамон. Ау.
- Тимур. Перестань.
- Пасечник. К тебе гости.
И только после третьего раза послышались чьи-то лёгкие шаги.
- Иду, иду, - произнёс из-за ворот быстрый голос прервавшего свои дела человека.
В воротах распахнулась калитка. Порог её переступил босоногий худощавый старик, переживший человеческий век. Нет сомнений, это был пасечник, хоть и сильно изменившийся с тех пор, как Фёдор Маркович видел его в последний раз в детстве.
На обветренном загорелом лице выступали кустистые ватные брови. Впалые щёки покрывал иней седой бороды. Одет он был в мешковатые, песочного цвета штаны и линялую оливковую рубашку, свободную для высохшего его тела. Вокруг головы выгоревшая некогда красная косынка из-под которой выбивались белые космы.
Прикрывая глаза изогнутым козырьком жилистой ладошки, пасечник посмотрел сперва на Тимура. Вот что не изменилось в нём. Взгляд льдистых глаз под насупленными бровями, как и прежде пронизывал насквозь.
- Ты шумишь?
Тимур нахлобучился и стал вдруг выглядеть как нашкодивший сорванец, не знающий куда подевать руки.
Затем старик перевёл взгляд и на него самого.
- А, Федя. Здравствуй
Ничего себе. Как легко спустя столько лет пасечник признал его.
- Здравствуйте, Парамон Константинович.
- Давно тебя ждал. Молодец, что зашёл.
- Да я по делу, знаете ли...
Заготовленные слова куда-то повелители из головы.
- Знаю. Всё знаю. Да ты проходи. Чего тут стоять на улице? Чаем угощу. Пока самовар горячий.
Пасечник повернулся спиной.
- И этого захвати с собой охламона.
Фёдор Маркович посмотрел на Тимура. Похоже, пасечник произвёл на него такое неизгладимое впечатление, что тот позабыл про своё желание немедленно грохнуть проклятого старикана. Пришлось взглядом делать внушение. Тимур проверил пистолет во внутреннем кармане пиджака, показывая, что он в порядке.
- Не понял кто тут кому стрелу забивал? - шепнул он. - Это он нам что-ли предъяву сейчас выставлять будет?
Вошли во двор. Собаки у пасечника никогда не водилось. И вообще не было никакой живности, кроме пчёл. Возле дощатого сарая стоял прислонённый к стене старый велосипед с большими тонкими колёсами. Пахло скошенной травой, что сушилась рассыпанная по двору тонким слоем. По дровнице прыгала белка, проводила их любопытным взглядом.
- В дом заходите. По ступенечкам осторожней. Крутые они у меня. Выстроил скворечник, а теперь на старости и не рад прыгать туда-сюда.
Однако сам просто вспорхнул по лестнице. Гостям подъём дался гораздо труднее. Фёдор Маркович ощутил заколотившееся сердце. Тимур громко сопел.
- Парамон Константинович, выслушайте, пожалуйста. Мы представлем...