Нет, ничего этого Тобин не понимал, а Ки сдержал обещание, данное Фарину, и ничего другу не сказал. Гордость не позволила ему пожаловаться даже Фарину, хотя они виделись с ним так часто, как только могли.
Да и не все обстояло плохо, постоянно напоминал себе Ки. Тобин был как глоток чистой воды посреди болота, и при дворе нашлись те, кто это оценил. Ценил это Корин, когда был трезв, ценили и лучшие из компаньонов — Калиэль, Орнеус, Никидес, маленький Лута. Их оруженосцы были с Ки любезны, уважая отношение к нему своих господ, а с некоторыми он даже подружился.
Совсем иначе относились к Ки Маго и его приспешники, потребовалось немного времени, чтобы Ки понял: от них можно ожидать только неприятностей. Эта компания пользовалась любой возможностью напомнить Ки, что он — безземельный рыцарь и сын бедняка. Когда бы они ни оказывались рядом — уверенные, однако, что принц их не услышит — в конюшне, в бане, даже во время учебного боя, — всегда раздавалось змеиное шипение: «Голытьба!»
Не облегчало дела и то, что Мориэль — тот, чье место занял Ки — был приятелем Маго и кузеном Ариуса, оруженосца Квириона. Не став оруженосцем Тобина, Мориэль лишился возможности войти в число компаньонов.
Что-то тут было не так, думал Ки. Корин явно не слишком жаловал некоторых своих компаньонов, хотя считалось, что они — тесно спаянная отборная дружина, будущие полководцы и советники будущего царя. Ки находил, что Корину пойдет на пользу, если, став достаточно взрослым, чтобы решать такие вопросы самому, он избавится от некоторых компаньонов.
Меня все это не касается, — напоминал себе Ки. Он был оруженосцем Тобина, и больше ничего ему не требовалось. Что бы ни говорили другие оруженосцы, на их отношениях это не отразится… По крайней мере так Ки думал.
К концу ритина Ки наконец освоил искусство прислуживать за столом. Теперь он мог подать любое блюдо при двенадцати переменах, не уронив ни крошки, знал, на какой посуде какое кушанье раскладывать, и гордился этим.
В тот вечер за ужином присутствовали только компаньоны и Порион. Тобин сидел между наставником и Зуштрой. Юноша все еще оставался загадкой для Ки: он казался всегда угрюмым, но Порион относился к нему с явным уважением, и Ки воспринимал это как благоприятный знак.
Тобин выглядел довольным, хотя и был молчалив. Корин, как всегда, много пил и снова и снова обсуждал последние новости из Майсены. Похоже, царю удалось отразить наступление пленимарцев у какой-то реки, и теперь все за столом пили за победу. Чем пьянее становились компаньоны, тем они делались мрачнее, уверенные, что сражения закончатся до того, как им позволят отправиться на войну.
Ки вышел, чтобы принести новые тарелки, а когда вернулся, Корин и Калиэль спорили о том, почему собаки Тобина не любят, а соколы — любят. Ки пожелал им успеха: даже Аркониэль не смог понять, почему у собак Тобин вызывает такое отвращение. Им пришлось отдать подаренных Тобину борзых, зато с ловчими птицами у принца все получалось очень удачно. Калиэль проводил много времени, обучая Тобина тому, как пользоваться колпачком, путами и свистком, а тот в благодарность изготовил для Калиэля из воска красивое кольцо, изображающее сокола с распростертыми крыльями, и велел ювелиру отлить его из золота. Калиэль с гордостью носил кольцо и стал объектом зависти всех компаньонов. Из-за этого Тобин переключился с резьбы по дереву на изготовление ювелирных украшений, и их комната оказалась завалена кусками воска и набросками. Тобин познакомился уже с половиной ювелиров Эро и часто встречался с резчиками драгоценных камней. Корин прозвал его принцем-художником.
Погруженный в эти приятные мысли, Ки понес два полупустых соусника на кухню. Он уже почти дошел до стола, когда с двух сторон рядом с ним появились Маго и Ариус. Ки быстро оглянулся, но Бариеуса нигде видно не было, а повара были заняты собственными делами.
— Нет, тут только мы, — сказал Ариус, догадавшись, о чем думает Ки. Он толкнул Ки с одной стороны, Ариус — с другой, и Ки с трудом удалось поставить соусники на стол, не пролив содержимого.
— Здорово справился, голытьба, — хихикнул Ариус.
Ки вздохнул и стал ждать, когда они уйдут — обычно, поразвлекшись, злобные мальчишки оставляли его в покое. Но на этот раз они не ушли.
— Здорово справился для сына конокрада, — протянул Маго, даже не стараясь говорить тихо.
Ки почувствовал, как вспыхнули его щеки.
— Мой отец не вор!
— Вот как? — Маго округлил глаза в деланном изумлении. — Значит, ты ублюдок, как я и считал с самого начала. Старый рогоносец Ларент многие годы ворует коней у моего дяди, это все знают. Твоего брата Алона повесили бы за это, если бы поймали до того, как он сбежал в армию.