Я бросилась на лестницу, чуть не сбила его с ног.
Выбежала на внутренний дворик.
Геракл догнал меня у купальни, схватил за волосы, как я сейчас держу тебя, строптивая. – Ванесса подошла к финалу рассказа.
Это видно по ее раскалившимся глазам: – Геракл занес надо мной меч:
«Время над тобой уже не властно, придется умереть».
Я подумала: увижу ли я со стороны свое обезглавленное тело.
В эту минуту раздался звук разбитых амфор в доме Геракла.
Он опустил мою голову и с интересом прислушался.
Распахнулись золотые двери и в купальню вбежали деревенские парни.
Те парни, которые меня насиловали раньше.
«Ванесса, мы передумали отдавать тебя в мужья Гераклу.
Мы продадим тебя в рабство!» – Парни решили на мне заработать, поэтому хотели забрать.
Они поняли, что Геракл собирается перерезать мне горло и вознегодовали.
Им не понравилось, что он распоряжается их собственностью.
Геракл увидел деревенских с дубинами и другим оружием и побежал от них, прыгнул в бассейн.
Они догнали его и били долго и мучительно, со сладострастием, но не так, чтобы убить.
После этого они забрали меня и отвели на рынок рабов.
Меня продали в школу гладиаторов.
После этого я однажды встретила одного из парней, он рассказал, что на вырученные от продажи меня деньги, он выгодно женился на дочке философа.
Другой парень на кровавые деньги купил овец, третий – отравился учиться в Афины. – Ванесса замолчала, но голову Пантеры не отпускала. – Во мне накопилось столько обиды, что одной твоей кровью ее не смою.
Плюс еще обида моих подруг Дриады и Идофеи. — Ванесса пододвинула левую ногу к голове Пантеры. – Мы придумали для тебя более унизительное и страшное, чем смерть.
Целуй мою ногу, покорно целуй. – Ванесса с силой за волосы поднесла голову Пантеры к своей ноге.
Пантера даже не сделала попытку вырваться, нет сил.
Ванесса трижды приложила свою ногу к губам строптивой. – Вот теперь ты не Пантера и не строптивая. – Ванесса встала и с легким сожалением смотрела на Пантеру сверху вниз. – Я думала, что ты станешь сопротивляться, извиваться, проклинать нас.
Но ты покорно поцеловала мою ногу.
Ты жалкая рабыня, трусливая и без гордости.
Никакая ты не строптивая.
Завтра утром все узнают, как ты целовала нам ноги.
Опозоренные рабыни в гладиаторах становятся всеми презираемыми, неприкасаемыми.
До вас прикоснуться противно. – Ванесса кивнула Дриаде и Идофее.
Гладиатрикс с удовольствием ударили ногами по губам Пантеры.
Наверно, они считали эти удары поцелуями строптивой.
Ритуал закончился, и в это время к клетке подошла Ифигения, словно знала о том, что здесь происходит, но ждала финала.
— Кто разрешил вам выйти из своей клети и издеваться над строптивой? – в голосе тренера школы гладиаторов нет осуждения.
— Она уже не строптивая, – Идофея пучком соломы вытерла сандалию. – Она грязная унизившаяся рабыня.
Пантера целовала нам ноги и не сопротивлялась.
Так боялась за свою жизнь, что с радостью приняла унижение.
— Это так? – на этот раз Ифигения не назвала Пантеру строптивой.
— Да, это так, – Пантера ответила спокойно. – Я не бесилась, потому что бесполезно.
Я не целовала ноги несчастных гладиатрикс, а копыта животных били меня по губам.
Гладиатрикс превратились в скотов.
Нет, не в скотов, – Пантера покачала головой.
Она с трудом присела на соломе. — Унижать униженного могут только люди. – Глаза пантеры не загорелись. – Я не обижаюсь на вас, Ванесса, Дриада и Идофея.
Нельзя обижаться на трупы.
Свои губы я умою вашей кровью. – Пантера в последний момент увернулась от удара ногой в лицо.
Последние слова разозлили Ванессу и рассмешили одновременно.
— Не порти товар, – Ифигения оттолкнула Ванессу от строптивой. – Идите по своим камерам.