Подняла лицо и принимала воду, как небесную благодать.
Строптивая некоторое время смотрела на Афродиту, поймала себя на мысли, что с удовольствием любуется ладным, без недостатков, телом девушки-гладиатора.
«На молодое и красивое всегда приятно смотреть, – Пантера пересилила себя и медленно сбросила одежду. – Я должна что-то делать, чтобы не потерять себя.
И в первую очередь – следить за своей внешностью.
Мне восемнадцать лет, а по сравнению с Афродитой я выгляжу изможденной, побитой жизнью. – строптивая усмехнулась. – Впрочем, битая не только жизнью, но и людьми». — Строптивая выбрала самую дальнюю трубу от Афродиты.
Теперь девушка-гладиатор с неприкрытым интересом рассматривала строптивую.
Она не скрывала, что разглядывает каждую ее черточку:
— У тебя на теле нет живого места, – Афродита пальцем показала на живот строптивой. – Живот ввалился, и на нем огромный синяк.
Редко на животе появляются синяки.
Тебя били ногами в живот? – Кривая болезненная улыбка перекосила лицо Афродиты.
Строптивая только кивнула. – Напрасно ты встала далеко от меня.
Девушки могут подумать, что мы поругались, и тогда к тебе подойдут купаться вместе.
Вряд ли ты отощавшая отобьешься.
Подойди ко мне ближе. – Афродита сделала приглашающий жест руками.
Строптивая метнула на нее острый взгляд зеленых глаз.
Сделала вид, что не услышала, но через минуту, все же сменила трубу.
Теперь Пантера стояла под трубой рядом со своей защитницей.
— Ты исхудала, поэтому непонятно, какая ты была раньше, – Афродита подняла пористый камень и с удовольствием натирала упругие ягодицы. – Тонкая в кости.
Ты, наверно, и прежде была, как тростинка? – Афродита заливисто засмеялась.
Строптивая кивнула в ответ.
Она не тратила энергию на слова.
— Вряд ли твоей худобой заинтересуются в ближайшее время, – Афродита прозрачно намекнула. – Хотя, кто знает. – Она глубоко вздохнула. – Хочешь, перебирайся ко мне сюда.
Вдвоем вода кажется теплее. – Не было в словах Афродиты натиска, или упрашивания.
Простое приглашение, как и вся жизнь на арене простая.
Теперь строптивая отрицательно покачала головой.
Афродита выждала десять ударов сердца и сама подошла к строптивой.
Места на камнях под струей немного, поэтому Афродита прижалась к Пантере.
Она водила пальцами по заживающим ранам на теле подруги.
Строптивая никак не реагировала.
Она вела себя так, будто купается одна.
Но, когда Афродита зашла, по мнению строптивой слишком далеко, то подняла подбородок и пристально посмотрела в глаза Афродиты:
— Не надо, Афродита, не обижайся.
Мы же не животные. – Строптивая чуть отстранилась от Афродиты.
— Не обижаюсь, – ни капли обиды, ни в словах Афродиты, ни в глазах. – Я понимаю тебя.
— Спелись, подружки? – рядом, специально, чтобы стоять в купальне около Афродиты и строптивой, подошли Ванесса, Дриада и Идофея. – Ванесса сильно хлопнула по попе строптивой.
Пантера напряглась, глаза ее сверкнули изумрудами. – Ни пощупать у новенькой, ни посмотреть.
Одни кости, а я кости не ем. – Ванесса сделала вывод под хохот подружек. – Афродита, присоединяйся к нам.
Дам подержаться. – Ванесса подмигнула Афродите, будто бы не было столкновения во время завтрака.
— В другой раз, Ванесса.
На арене друг друга пощупаем. – Афродита ответила после минуты молчания.
Она, Ванесса, Дриада и Идофея залились здоровым смехом.
Строптивая вздрогнула:
«Афродита занималась с ними гадостями раньше.
И сейчас присоединилась бы, если бы не стеснялась меня.
Может быть, не стесняется, не похожа она на стеснительную, или на ту, которая отказывает себе в мимолетным удовольствиях.
Она говорила, что гладиатор долго не живет, поэтому нужно не брать, а хватать от жизни все.
Но, наверно, что-то другое движет Афродитой сейчас. – Пантера повернулась к трем девушкам спиной. – И сейчас Ванесса, Дриада и Идофея милуются под одной струей воды.