— На что ты способна? Скажи имя твоего жениха.
Вспомни кличку и рост твоей последней подружки! — Nikki забыл, что во время приема пищи нужно кушать.
Блондинка со вздохом поднялась с трона, подошла к окну, вела она себя совершенно непринужденно, словно никого, кроме нее, в трапезном зале нет.
— Понятия не имею, – Nikki пожал плечами, словно оправдывался перед рабами за поведение блондинки. – Если ты аристократка, то сыграй на фортепиано.
Благородные девушки обязаны танцевать галантно, писать стихи в альбомы и обязательно музицировать.
На чем покажешь свое искусство?
Выбирай: домбра, скрипка, фортепиано, труба горниста, барабан.
На барабане танцуешь?
«Мои тонкие каблучки пробьют барабан, и я упаду, а без каблучков девушке нельзя», – до блондинки, наконец, пробилось несколько слов из лавины князя.
— Я тебя использую и выброшу, – Nikki торжествующе посмотрел на рабов; все ли видели, как он укротил блондинку, вызвал ее интерес? – Играй на фортепиано, если боишься упасть с барабана.
«Ты с ума сошел, потому что не следишь за собой, оттого тебя никто и не любит», – блондинка сразу перечеркнула победу князя.
Вместо вкуса победы он почувствовал во рту горечь поражения.
Блондинка подошла к потрёпанному роялю, провела пальчиком по лакированной крышке из дорогого нубийского красного дерева.
«Аристократки не играют на музыкальных инструментах, не танцуют то, что положено.
За благородных леди и танцуют, и играют, и стихи сочиняют их друзья или слуги.
Ты не благородный, если этого не понимаешь, – глаза блондинки сверкнули далекими звёздами, звездами, до которых князю не долететь. — Я в опочивальню, отдохну от твоего неухоженного вида и непонятных речей». – блондинка вышла из трапезного зала.
Рабы и слуги ожидали приказа от князя.
— Она даже не дождалась ночи, первой брачной ночи, – губы князя скривились ломаной линией. – Что ж, подготовьте ее для меня сейчас.
Пленница назначила ночью день.
— Светлейший князь, а где подготовить? – постельных дел мастер поклонился в ноги князю.
— На виселицу захотел? – светлейший двумя пальцами взял за подбородок раба. – Недосягаемая для тебя женщина.
Чужая девушка, потому что моя.
Ничего в жизни я не хочу, и никого, даже ее, но мне приходится по долгу службы.
А, если я потеряю тебя, то не замечу, потому что ты мне тоже не интересен, как и долг службы.
Ты спрашиваешь меня, где подготовить брачное ложе?
На этот раз тебя прощаю, потому что ты глупый, но исполнительный раб.
Да, где блондинка захочет, там и приготовь ее для меня.
Я живу с разбитым сердцем, и буду жить вечно, а тебе осталось с твоим здоровым сердцем жить не больше месяца, если еще раз ошибешься! – сиятельный вернулся к столу.
Рабы поняли, что они должны подготовить девушку, как можно быстрее, иначе, князь превратит рабынь в мужчин, а мужчин в девушек.
Несколько служанок ринулись за блондинкой, а остальные рабы остались в трапезном зале прислуживать князю и слушать его душещипательные истории о том, какой он хороший, но его никто не понимает, потому что вокруг одни быдла, оттого он и страдает, а его никто не утешит, но не утешат не потому что не хотят, а потому, что не умеют, не могут раскрыть его тонкую душу.
Три прекрасные рабыни догнали блондинку.
Она стояла у фонтана в раздумье, неужели, хотела заснуть в фонтане?
— Госпожа, — нижняя губа рыжеволосой служанки задрожала от страха: князь Nikki жесток, но предсказуем, а эта непонятная рабыня, что от нее ожидать?
Вдруг, набросится и укусит, или глаз пальцем вытащит?
«Госпожа? Когда-то я дружила с девушками.
Я была равная среди равных!» – блондинка дотронулась до губы рыжеволосой, обошла девушку по кругу, обняла ее за талию.
Отношения между девушками хорошо знакомы рабыням, но рыжеволосая чувствовала, что блондинка не из особых намерений приобнимает, а оттого, что хочет вспомнить дружбу из прошлого.