Судя по этим проявлениям чувств, совсем уж не противно было ему смотреть на гимнастку. — Бал начался, не хватает только твоих унижений.
И будь вежлива с королем, сам Его Величество Moralia оказали честь князю Nikki, – Safo приложил изящный дамский пальчик к губам, – или князь Nikki оказали честь королю.
Если развеселишь князя, то он окажет тебе милость, убьет сразу, без пыток. – Safo кивнул двум рабам.
Они подбежали к клетке, сдвинули брови. – Блондинка, выходи из клетки со львами и залезай в малую клетку.
Если ослушаешься, то князь бросит тебя в клетку со львами. – Ума рабам не занимать, своего хватало.
— На балу тебя будут бить, плевать в тебя, щипать, смеяться над тобой, а ты должна весело танцевать в клетке, как зебра, – Safo повторил, ему нравилась затея князя.
О том, что сам когда-нибудь может оказаться в клетке со львами или в клетке для битья на балах, Safo даже не догадывался.
— Не выходи, оставайся в клетке.
Тебя унизят и убьют.
Лучше пусть львы тебя растерзают, и ты не достанешься никому, если уж не досталась мне! – Bekker в укрытии молча кричал, кусал губы до крови, но выскочить и спасти свою невесту не посмел, не хватило мужских веществ в крови.
Блондинка не услышала и не хотела слышать молчаливые призывы.
Она слышала только то, что сама себе придумывала.
Девушка открыла со своей стороны дверцу клетки, а рабы подумали, что это их заслуга, что она послушалась их приказа.
Гордость засветилась на лицах униженных рабов.
Блондинка вышла, не закрыла клетку, и за ней вальяжно, словно два облака, выскользнули львы.
— Мы так не договаривались, – Safo из надменного любимчика князя превратился в испуганного мальчика. – Львов, оставь в клетке.
Разумеется, блондинка его не послушала: кто он, и кто она!
Белый лев поднял на Safo лапу, благодушно улыбнулся.
Юноша упал в обморок, а терзать беспомощное неподвижное тело лев побрезговал.
Остальные рабы оказались не умные, но смышлёные.
Они разбежались по клеткам с людьми-зверями, а двое заперлись в клетке, откуда вышли львы.
— Кто здесь? – раб забился в угол, в котором сидел Bekker.
— Если бы я знал, кто я, то меня бы здесь не было, — пожилые мужчины превращаются в философов, потому что ничего другого им уже не остается.
Блондинка в сопровождении львов пришла в зал для торжественных церемоний.
Бал в разгаре, даже король Moralia танцует, но один.
Появление обнаженной девушки в компании львов многие восприняли, как театральное подготовленное представление.
Лишь когда белый лев растерзал трех человек, а львица всего лишь двух, то танцующие задумались.
— Virginie Albertine de Guettee! Наконец-то мы тебя нашли!
Узнаешь меня? Я – Isabelle! – гибкая гимнастка каплей росы соскользнула с серебряного шеста, на котором показывала акробатические трюки.
Одета гимнастка в обтягивающее зеленое трико, словно кожа змеи.
«Virginie Albertine de Guettee? Знакомое имя! И ты, Isabelle, нарисовываешься в моей памяти.
Но почему ты одетая?
Мы же на корабле ходили без одежды. – Блондинка улыбнулась. — Неужели, я начала что-то вспоминать?»
— Колдун в порту заколдовал устриц, чтобы ты потеряла память.
Ты скушала и исчезла с нашего корабля.
Мы отправились тебя искать, и вот, я нашла тебя, наша любимая графиня Virginie Albertine de Guettee.
А то, что я одета, так легче было тебя искать.
Голой девушке трудно передвигаться по незнакомым городам.
«Тогда возвратимся на корабль.
Я так хочу поиграть с девушками и с обезьянкой в догонялки!» — Блондинка писала, и никто ей не мешал, потому что львы охраняли ее.
— Все будет, но до корабля придется идти тысячу миль по страшным местам, – голос акробатки дрогнул.
«Видишь, я обнаженная и не боюсь.
И в дорогу собираться не нужно, все при мне: красота, блистательность и обаяние», – на этот раз блондинка не улыбнулась.
— А львы?
«Львов отпускаю на природу, они должны бегать и рычать», – блондинка не знала куда идти, но вышла из дворца решительно.