— Если кто-то нас запер в каюте навсегда, и мы до старости будем страдать здесь, то, как ты выходила только что, и еще раз выходила? – Melissa распахнула глаза в сильнейшем удивлении. – Я в детстве всегда вертелась, болтала языком, мечтала, что у меня вырастут большие груди, – Melissa снова вернулась к теме своих грудей, пальчиком прикоснулась к левой груди Perla, показывала на то, о чем мечтала в детстве, - и я бы стала болтать грудями.
Моя мама часто приходила домой с разбитым лбом и носом.
Папа думал, что маму избивают на улице, но на самом деле, мама с увлечением во время прогулок смотрела, как колышутся ее груди.
Смотрела на свои сиськи и врезалась лбом и носом в деревья, столбы, рыцарей.
Папа даже водил маму к инквизиторам, и они ее проверяли на колесе ведьм.
Но каждый раз отпускали маму с улыбкой и давали заключение: «Женщина не одержима дьяволом, она просто счастлива». – Melissa доверчиво прижалась к Virginie Albertine de Guettee, и блондинка графиня ответила ей тем же. – Мои груди не выросли до огромных размеров, и они не так трясутся при ходьбе, как у многих девушек, мои грудки соразмерные, и самое опасное, они мне нравятся. – Melissa вздохнула, смотрела в благодарные глаза слушательниц. – Неважно и важно все одновременно!
Но то, что я сейчас вам сообщу, подружки, вас шокирует. – Melissa для храбрости набрала полные легкие воздуха.
Грудки ее даже не шелохнулись, и Perla со смехом стукнула пальчиком по левой груди Melissa. – Наша капитан, наша повелительница, наша горячо любимая Virginie Albertine de Guettee нас в очередной раз спасла.
Virginie нашла выход из закрытой каюты, выходила на палубу к свету и нам указала путь к Солнцу! – от избытка чувств Melissa заплакала.
— Поразительно! Virginie, ты же выходила отсюда, разгадала загадку! – Perla раскрыла ротик в удивлении.
Stephanie шаловливо щелкнула пальчиками по ее острому язычку.
«Да, я вас и себя спасла, – графиня удивлялась, как это она сумела выйти из запертой наглухо каюты.
Мысль о том, что они пытались открыть дверь в другую сторону, поэтому дверь не открывалась, даже не посещала прекрасную головку графини, не посетила она и головки ее подруг по несчастью. – Мне часто снилась закрытая дверь, и поэтому она наяву открылась!» – Virginie Albertine de Guettee засмеялась и опять выбежала из каюты.
За ней веселой толпой протиснулись подружки и обезьянка.
На лестницы девушки хохотали и в нетерпении подталкивали друг дружку в попу, чтобы быстрее.
Но на палубе водопад веселья иссяк.
«Помните, как я одна отправилась на необитаемый остров, полный ужаса и загадок! – Virginie Albertine de Guettee расправила плечи.
О!!! Подружки знали эти расправленные плечи, упрямо сжатые губы, молнии из глаз Virginie Albertine de Guettee. – И сейчас я пойду одна за нашими собирательницами клубники.
Не останавливайте меня, не нужно!
Я поговорю с ними о клубнике, мы измажемся свежими ягодами, потому что мягкость свежей клубники облагораживает кожу, делает ее блестящей и упругой, как кожу манго.
А вы поджидайте нас на корабле!
Нет ничего приятнее, чем ждать!» – блондинка Virginie Albertine de Guettee не уверена в том, что нет ничего приятнее чем ждать, но мысль ей показалась очень красивой, значительной и к месту.
— Итак, мы остаемся страдать? – Melissa заплакала, спрятала головку между поразительных грудей Perla.
Бывшая пиратка жестами показала, чтобы Virginie отправилась быстрее, иначе сердца оставшихся девушек не выдержат разлуку.
Перед лодкой блондинка задумалась на минутку: стоит ли одевать в незнакомое место одежду?
Но вспомнила, что нагота не мешала ей на необитаемом острове с дикарями и решила не обременять тело шикарными нарядами.
«Если надо, они меня сами оденут!» – кто загадочные «они» блондинка не хотела думать.
Все ей должны, и это самое главное.
«Что здесь происходит?» – графиня Virginie Albertine de Guettee подняла над головой табличку, чтобы дикари и ее подружки сразу увидели написанное.
Целый час до этого от берега блондинка Virginie шла в направлении дыма костра.
Сначала блондинка думала, что горит гора, потом передумала, решила, что горит земля.
Но все сразу переменилось, когда, наконец, Virginie дошла до источника дыма.