Но девушка забежала вперед и расставила руки, словно ловила принца крыльями. – Не помню тебя.
Не стой передо мной, ты загораживаешь мне вид на ягодицы блондинки Virginie Albertine de Guettee.
— Я люблю вас, принц Casimiro! – Clara покачала головой. – Если для вас попа дикарки важнее, чем я вся, то я… — невеста сказала бы, что бросит принца, уйдет от него, откажется от звания невесты, но девушки на этом острове так с принцами не поступают. – Если вы меня проигнорируете, то я все равно буду вас добиваться. – Clara зло заплакала.
Последние слова не долетели до ушей принца, а застряли у него между лопаток.
Принц с одышкой догнал Virginie Albertine de Guettee.
Они молча прошли длинными коридорами.
«Где же твои сокровища?» – блондинка Virginie надула губки.
— Мои сокровища, сокровища нации хранятся в подвале.
Здесь они быстро испортятся под воздействием перепада температур и Солнца, а в подвале при постоянной температуре они хранятся века. – Принц захотел понравиться этой дерзкой резкой блондинке.
Он уже не мог выйти из игры под названием «Заслужи похвалу от Virginie Albertine de Guettee». — Кстати, в тех же подвалах мы выращиваем шампиньоны.
«Грибы, а разве их выращивают?
Я думала, что грибы всегда есть на кухне.
Мне их приносят на тарелочке. – Virginie с легкой улыбкой посмотрела в глаза Casimiro: – Почему ты идешь сзади, а я веду?
Я же не знаю, где в твоем дворце что.
Ты подсматриваешь за мной сзади.
Да, я ослепительно хороша со всех сторон.
И ко мне липнут маньяки: пираты, капитаны пиратов, работорговцы, короли.
Ты маньяк, хочешь затащить меня в подвал, а там…
Дальше я не знаю.
Впрочем, со мной ничего плохого не случится никогда!»
— Ты ничего не боишься? – принц хотел красиво приподнять в удивлении бровь, опять поймал себя на том, что пытается понравиться платиновой необычной блондинке.
Но учиться иронично приподнимать бровь нужно с детства, а Casimiro ничему не хотел учиться.
За него отвечали его поклонницы.
Virginie Albertine de Guettee ничего не ответила, и Casimiro все же остался за ее спиной.
Розовые пятна на ягодицах девушки уже проходили, и принц об этом сожалел.
«Нужно ее еще раз посадить на трон, и еще раз посмотреть на пятна.
Но тогда когда же я ее сожгу?»
Casimiro сзади подсказывал графине, куда сворачивать, где опускаться по ступенькам.
«Дворец твой не шикарен.
У меня лучше!» – Virginie Albertine de Guettee остановилась перед дверью в подвал.
Принц хотел ответить, что его дворец здесь, и он в своем дворце, а дворец блондинки Virginie Albertine de Guettee далеко, и она никогда в него не возвратится, потому что ее сегодня сожгут на костре ведьм, но язык не повернулся.
К тому же принц боялся еще одной пощечины.
— В сокровищницу я не впускаю никого, ты — исключение, – Casimiro снял с шеи ключ на веревочке, вставил его в замочную скважину.
«Я знаю, что я исключение, исключительная! – Virginie Albertine de Guettee лениво написала и тут же притопнула ножкой в нетерпении: – Открывай же скорее.
Полюбуюсь золотом, а не твоей глупостью».
Принц не ответил на оскорбление, открыл дверь, вошел в сокровищницу следом за Virginie Albertine de Guettee и зажег факел.
От факела поджег остальные светильники.
«Теперь или никогда!» – Casimiro крупно дрожал.
Его било лихорадкой неизведанное ранее чувство.
Casimiro привык, что девушки его ласкали, а он лежал бревном и смотрел в потолок.
Но сейчас он решил попробовать сам.
Virginie Albertine de Guettee стояла окаменевшая, застыла от удивления, ротик ее приоткрылся, глаза распахнулись до размеров Луны.
— Тебе холодно, я тебя согрею! – Принц Casimiro неумело обнял блондинку.
Огромный бриллиант упирался ему в грудь, поэтому задуманной близости не получилось.
Casimiro шумно выдохнул, вытер слезы и прикоснулся своими губами к губам блондинки.
«У моих поклонниц поцелуй выглядел по-другому!