Немедленно стань моей женой! – Принц сзади обхватил руками графиню.
Правая рука уютно легла на ее правую грудь, а левая рука пыталась сорвать огромный бриллиант.
Casimiro противился, приказывал левой руке оставить бриллиант, он получит его после свадьбы, бриллиант достанется вместе со строптивой дикаркой, но рука не слушалась.
— Принц! Что я слышу? – Из-за колоны вышла Clara, невеста принца.
На этот раз в ее глазах нет подобострастия и робости, а в руке зажат медный меч. – Ты умоляешь голую дикарку стать твоей женой?
Не бывать этому!
В этом дворце у тебя будет только одна жена – я! — Самообладание покинуло невесту принца, Clara упала к его ногам, целовала ступни, обливала слезами дорогие туфли.
Резко, в безумстве Clara подскочила, словно ее черт из ада вилами подтолкнул в ягодицы.
Глаза воительницы сверкали рубинами.
Она подбежала к Virginie Albertine de Guettee, зажала блондинку между статуей Аполлона и Венеры, приставила меч к горлу.
— Тебе не обязательно было ходить с моим женихом в подвал.
Твоя тарелка на столе не тронута, хотя на ней лежит нога кабана.
Кабан тебе не нравится, а принц Casimiro понравился?
Хочешь, горячий чай в лицо? – Clara дико с подвываниями захохотала.
Принц Casimiro находил сцену обычной, не интересной.
Каждый день за него девушки устраивали драки, и это наскучило.
На этот раз Clara зарежет голую дикарку.
«Ну и что, что минуту назад я хотел взять Virginie Albertine de Guettee в жены.
Virginie не прошла испытание с моей невестой Clara, а обыкновенные девушки мне не нужны», – принц Casimiro зевнул, но чуть не вывихнул челюсть.
Clara собралась отрезать голову нагой дикарке, а блондинка не боится смерти, Virginie хохочет с лезвием у горла.
Casimiro зачаровано наблюдал за выражением лица Virginie.
— Я убиваю тебя, – Clara сказала неуверенно.
Virginie Albertine de Guettee правой рукой отстранила меч невесты принца, подняла с пола доску и мел и написала:
«Ты тратишь на меня свое время, а могла бы его с пользой провести в купальне.
Игра в воде в мяч для девушки намного важнее, чем беготня за принцами.
У тебя лицо белое, без единого пятнышка.
Скажи, чем ты вывела веснушки?» – Virginie Albertine de Guettee звонко засмеялась.
«Дикарка играет, она отвлекает Clara от убийства?
Или Virginie Albertine de Guettee настолько уверена в своей неуязвимости, что не играет, а живет?
Тогда я не философ, а ученик стекольщика». – На лоб принца присел худой голодный комар, но никто его не сгонял, а Casimiro не замечал кровопийцу.
— Убейте хоть кто-нибудь кого-нибудь.
Я не смогу жениться на двух девушках.
Жить с двумя умею, а выходить замуж за двоих не хочу! – Принц в нетерпении стучал пальцами по лбу каменного идола тысячелетней давности.
«Сыграем в догонялки? – Virginie Albertine de Guettee замычала, улыбка осветила ее безупречное лицо, смягчила некрасивый смех. – Кто кого догонит, та ту и поцелует!» – Virginie Albertine de Guettee подпрыгнула и побежала вокруг мраморного фонтана.
Clara с недоумением переводила взгляд с Casimiro на блондинку Virginie, распушила волосы.
— Я не знаю, что со мной творится, и что я должна делать, – Clara заплакала сквозь смех. – Теряла терпение, а теперь теряю себя. – Она бросила меч под ноги принца. – Мой любимый жених Casimiro.
Извини, я сначала побегаю с Virginie Albertine de Guettee, а потом мы с тобой поженимся. – Clara сорвалась с места, молнией побежала за немой блондинкой.
Ветер перемен резал ей глаза, поэтому Clara не заметила, как налетела на препятствие.
— Virginie, ты переоделась во время пробежки?
И грудь у тебя изменилась не в лучшую сторону. – Clara посмотрела вверх и вместо лица Virginie увидела перед своим лицом совершенно безволосое лицо мужчины.
— Вы необычайно хороши собой, – Clara выдохнула.
Она не понимала, что, когда хвалит мужчину, то другой мужчина, ее принц Casimiro, жених обидится.