— А зачем отказываться, если бургомистр просит? — Пастушка Anhen, не понимала причину, по которой Vanessa отказала бургомистру. – Мистер Fidel уважаемый господин, я бы не отказалась. – Пастушка закончила под одобрительные вопли толпы.
— Поэтому казнят самых красивых девушек, и через много лет останутся одни пастушки, как Anhen, – Vanessa неосторожно выкрикнула.
— Нельзя смеяться над той, которая ухаживает за общим стадом, – старичок Joe плюнул в приговоренную.
Но из-за отсутствия передних зубов, слюна полетела не в колдунью, а в мисс Phaf.
Старик за неудачный плевок получил от мисс Phaf по заслугам между ног.
— Ведьма Vanessa обвиняется во всех грехах, упавших на нашу деревню. – Бургомистр должен придать хоть какую-то официальность казни. – Vanessa наслала мор на трех коров из стада.
— Коровы сожрали толченое стекло, которое нашли на свалке, поэтому и сдохли, – Vanessa зарыдала. – Почему я ведьма, если стекло ваше, господин бургомистр.
Вы же окна меняли, а стекло выкинули.
— Если бы не ты, то коровы не стали бы кушать стекло.
С какой стати коровам жевать стекло? – Бургомистр сдвинул брови. Победить политика в споре невозможно. – Из-за твоих козней, ведьма, пропала половина урожая ячменя.
— Ячмень засох на корню из-за жаркого лета без дождей, – Колдунья оправдывалась, искала сочувствие в глазах людей, которые ее знали с детства, но если мероприятие назначено, то оно состоится.
Не зря же все пришли на мост, не для того, чтобы посмотреть, как восемнадцатилетнюю красавицу помилуют.
— Ты наслала засуху и запретила дождю заходить в нашу деревню. – Бургомистр легко назначал обвинения. – В соседней деревне шел дождь, а у нас нет.
Также ты по ночам летала на метле.
Varuh видел, как ты ночью из бани голая выбежала в купальню, плескалась, хохотала, а потом вытащила из кустов метлу и полетела.
— Полетела куда и почему голая? – Vanessa пожала плечами. – Ночью холодно, а голой девушке после бани холодно вдвойне.
И как Varuh видел меня, если он почти слепой.
— Почти слепой, а за девками голыми подглядывает, – Anhen чуть не сорвала торжественную церемонию казни ведьмы. – Притворяется он, врет, что слепой, чтобы при нем показывали то, что перед зрячими показать стыдно.
— Слепой, не слепой, не имеет сейчас значения. — Бургомистр Fidel полузакрыл глаза, смаковал свою речь, повторил. – Слепой, не слепой, а видел!
— Господин бургомистр, вы же не бургомистр, бургомистры в городе, а в деревне – сельские старосты. – Не умеет испуганная тонкая девушка, которую обвиняют в колдовстве, не умеет отбиваться от обвинений.
— К особо тяжким преступлениям колдуньи добавим оскорбление ныне существующей власти, – мистер Fidel поднял на руки шестилетнего мальчика.
Жест красивый, всегда выигрышный для политиков.
Толпа радостно захрипела, лишь Joe старик недовольно закричал, потому что ему не до мальчиков.
— Господин Fidel, заканчивайте с ведьмой, а то уже вечер, и коровы не доены.
— Мои же тоже не доены, – Fidel хлопнул себя ладонью по лбу и смял остаток церемонии. – Ведьма Vanessa приговаривается к сбрасыванию с моста в реку.
Если всплывет, то докажет, что она ведьма, а, если не всплывет, то окажется невиновной. – Бургомистр снял шапку, вытер пот с красного круглого лица.
Рядом орал ребенок и портил бургомистру настроение.
— Неужели, не найдется тот, кто скажет слово в мое оправдание? – волосы красавицы золотым водопадом разметались ниже колен.
Недоказанная колдунья попыталась сбросить с шеи петлю, к которой привязан камень.
Но жест девушки подтолкнул палачей.
Без лишних хлопот три парня подняли Vanessa на руки, а еще три мужика с натугой подхватили камень.
— Скажите хоть что-нибудь, пусть даже глупость, но чтобы эта глупость защитила меня, – девушка с тонким криком полетела в речку.
Вода оборвала звук, вода гасит не только огонь, но и крики отчаяния.
Пятно белого балахона под водой метнулось, словно крылья гигантского ската.