Его словно мул лягнул, как тебя лягнул.
Лицо вора исказила гримаса, но невозможно было определить – улыбается ли он, или скорбит.
Joker сорвал зеленую благоухающую травинку, долго жевал ее и смотрел в небо.
На глазах его появились слезы.
— Впервые слышу, чтобы Joker плакал.
Это невозможно! – Купец подскочил, с его головы посыпалось пшено.
— Каждый человек – остров, а некоторые люди – остров необитаемый, – Perla шутливо щелкнула купца по мясистому красному носу.
— Эту замечательную мысль ваша блондинка сказала? – купец склонил голову к плечу.
Ироничная улыбка осветила его не мужественное лицо.
— Блондинка Virginie не говорит, у нее нет языка.
Она пишет на доске и дает прочитать тем, с кем общается.
Но эту мысль она нам не писала, потому что мы стараемся не мыслить.
Мысли убивают веселье.
Эта мысль мусором осталась у меня в голове из прошлого, когда я еще читала книжки.
Я надеюсь, что скоро ее забуду. – Perla оторвала от грозди виноградинку, рассматривала ее, потом со вздохом опустила на блюдо. – От лишней виноградинки я растолстею, а это – недопустимо.
— Нет языка у блондинки? – Купец в возбуждении похлопал себя пухлыми ладонями по ляжкам.
Он пропустил замечание о виноградинке ради новости о том, что у блондинки нет языка. – У моей жены длинный язык, и, не скрою, что я иногда мечтаю, чтобы он отвалился. – Купец подпрыгнул, как огромная обезьяна.
— Я не дорассказала о Joker и рыцарях.
Конечно, легче ходить в железных доспехах, чем работать на пашне, или воровать, чем мастерить туфли для девушек.
Joker после жевания травы зачерпнул ладонью воду из грязной лужи, выпил, вытер руку о свои многострадальные панталоны.
«Приходится призвать на помощь все свои таланты вора, чтобы сохранить выдержку.
Я часто спрашивал себя, где находится седьмое небо.
О некоторых говорят, что они находятся на седьмом небе от счастья.
Я же не могу дойти до первого неба.
К своему ужасу я даже не назову вас сестрой, – Joker провел пальцем по губам нашей любимой графини. – Вы блондинка, а я брюнет». – Joker отошел от Virginie, сделал вид, что она ему безразлична.
Но по тому, как тряслись его колени, все видели, что он ждет от Virginie ласковое слово.
Не дождется.
Наша обожаемая графиня его просто не видит и не слышит, он, как призрак из другого мира.
Если графине что-то или кто-то не интересен, то она не станет себя переламывать и только из уважения проявлять интерес.
Человек сам виноват, если он не интересен. – Perla, повернулась к купцу передом, а к гобеленам задом. – Я вижу, что ты любуешься мной, я тебе интересна.
Но, чтобы понравиться, я стараюсь, а другие не стараются.
И, если они не стараются, то за что же их любить.
— Любить нужно за ум и за добрый характер.
— Нищие и некрасивые не бывают добрыми и умными.
Каждый день думают только о хлебе и о том, как они безобразны, а это мешает думать о великом и о добром.
— Я красивый и богатый, ты любишь меня? – купец раскрыл глаза, чтобы они выглядели более выгодно.
— Ты не противный, – Perla шаловливо бросила в торговца персик.
Так как глаза купцы широко распахнуты, то персик попал в левый глаз.
— Ох, давай, лучше рассказывай, чем бросай, – купец протер налившийся кровью глаз шелковым платком. – Joker, ясное дело, влюбился в вашу блондинку.
А рыцари? Устояли ли они перед ее очарованием?
— Нет, конечно, – Perla промыла раненый глаз купца вином.
Но то ли в вине очень много уксуса, то ли глаза купца нежные, промывание не помогло, а, наоборот.
Глаз выглядел, словно перезрелый инжир.
Perla испугалась, что купец увидит свое отражение в зеркале, поэтому вложила в его рот кусочек пахлавы. – Все влюбляются в графиню Virginie Albertine de Guettee, но каждый ведет себя по-разному.
Joker, например, валял дурака, корчил из себя философа.