В конце каждого дня мисс Тредголд просматривала работы Флорентины, добавляя сноски и комментарии, после чего обе валились в постель, чтобы на следующее утро подняться в половине седьмого и продолжить подготовку к экзамену. Флорентина признавалась мисс Тредголд, что не только не обретает уверенности, но, наоборот, ей с каждым днём становится всё страшнее.
Экзамен на стипендию был назначен на начало марта в Редклиф-колледже. Мисс Тредголд провожала Флорентину на вокзал. По дороге они обменялись всего несколькими словами, но и те были на греческом.
— Не трать слишком много времени на простые вопросы, — был последний совет мисс Тредголд.
Когда они вышли на платформу, Флорентина вдруг почувствовала чью-то руку у себя на талии, а перед ней возникла роза.
— Эдвард, да ты пижон!
— Не следует так разговаривать с председателем школьного совета. И не вздумай приезжать назад без стипендии Вулсона! — сказал он и поцеловал её в щёку.
Ни один из них не заметил улыбки на лице мисс Тредголд.
Вагон был почти пуст, и Флорентина плохо запомнила поездку, поскольку редко поднимала глаза от страниц «Орестеи».[11]
В Бостоне Флорентину встретил «Форд» с деревянным кузовом, который отвёз её и ещё четырёх девушек, приехавших этим же поездом, в Редклиф-колледж. Во время поездки нечастые обмены вежливыми репликами прерывались долгим напряжённым молчанием. Флорентина с облегчением узнала, что ей выделена отдельная комната, так что никто не увидит, как она волнуется.
В шесть часов девочек собрали в зале Лонгфеллоу, где декан факультета в подробностях рассказала им об экзаменах.
— Завтра с девяти до двенадцати утра вы будете сдавать письменный экзамен по латыни, а во второй половине дня, между тремя и шестью часами, — письменный экзамен по греческому языку. На следующее утро у вас будет последний письменный экзамен по общему политическому положению. Было бы глупо желать удачи каждому, поскольку стипендия Вулсона достанется не всем, поэтому я просто выражаю надежду, что вы покажете всё, на что способны, когда будете писать свои сочинения.
Флорентина вернулась к себе в комнату и внезапно почувствовала, как мало она знает и как ей одиноко. Она спустилась на первый этаж и по телефону-автомату позвонила матери и мисс Тредголд. Она легла спать, но проснулась в три часа ночи. Попыталась прочитать несколько страниц из «Политики» Аристотеля, но в голову ничего не лезло. К семи она спустилась и несколько раз обошла Редклиф, перед тем как отправиться на завтрак. Флорентину ждали две телеграммы: одна от отца, который приглашал её присоединиться к нему летом, когда он поедет в Европу, а вторая от мисс Тредголд, в которой было написано: «Единственное, чего нам следует бояться, это самого страха».
После завтрака Флорентина ещё немного погуляла на улице, на сей раз в компании других девушек, а потом заняла своё место в зале Лонгфеллоу. Двести сорок три девушки терпеливо ждали, когда пробьёт девять и им позволят открыть небольшие коричневые конверты, лежащие на столах перед ними. Флорентина наскоро прочла задание по латыни целиком, а затем ещё раз — уже внимательно, выбирая вопросы, к которым она была готова лучше. Когда часы пробили двенадцать, у неё забрали тетрадку. Она вернулась в комнату и два часа занималась греческим. Потом в одиночестве пообедала в баре. Во второй половине дня ей предложили три вопроса по греческому языку, а в шесть велели сдать работу. Она вернулась в свою комнату совершенно без сил, рухнула на кровать и не двигалась до ужина. За поздним ужином она прислушивалась к разговорам за столом и немного успокоилась, когда обнаружила, что другие девушки нервничают не меньше, чем она. Флорентина знала, что почти каждой, кто победит на экзаменационном конкурсе, будут предложены стипендия и место в Редклиф-колледже, и таких наберётся двадцать две студентки, но только одна получит стипендию Джеймса Адамса Вулсона.
На второй день Флорентина открыла коричневый конверт с экзаменационным заданием и с облегчением прочитала первый вопрос: «Какие перемены произошли бы в Америке, если б Двадцать вторая поправка была принята до избрания Франклина Рузвельта президентом?» Она начала быстро писать.
Когда Флорентина вернулась в Чикаго, на перроне её встречала мисс Тредголд.
— Не буду спрашивать тебя, выиграла ли ты конкурс, моя дорогая, спрошу только, написала ли ты так, как хотела?
11
«Оресте́я» (греч. Ορέστεια) — тетралогия Эсхила (458 г. до н. э.), включавшая три трагедии — «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Эвмениды», а также утраченную сатировскую драму «Протей». —