В е т р и н. Зофия ну просто нож, до чего остра!
З о ф и я. Мне думается, отец и Мира не будут иметь ничего против, если вы возьмете машину.
В е т р и н. Даже если б я захотел, ничего бы не вышло — аккумулятор сел.
З о ф и я. Значит, она и дальше будет украшать двор, напоминая о вас?
В е т р и н. Под снегом не видно.
З о ф и я. Милый снежок!
О т е ц (будто не в своем уме). Если снег начинает идти ночью и не перестает по крайней мере два дня, в ближайшие пять месяцев мы застрахованы от стихийных бедствий. То же самое можно сказать о новогоднем снеге, хотя, конечно, земля уже достаточно пропиталась влагой. И в год частых солнечных затмений, отражающихся на любом живом организме, снежные бури, естественно, начинаются сразу же после бури равноденствия.
Эта заумная фраза повисает в воздухе. На лицах присутствующих торжественная напряженность. Все, кроме Миры, стоят.
Вам когда-нибудь приходилось видеть, как падает снег на черную гладь океана ночью? Снег!.. Ветер мог бы его перегнать к Африке. Сахара — это раковая опухоль с метастазами. Рак. Ветры с Атлантики всегда дуют на северо-восток.
Небольшая пауза.
В е т р и н. А как обстоят дела с теорией?
О т е ц. С какой теорией?
В е т р и н. Загадка магнитного поля. Образец мирового языка этрусков.
О т е ц (опустив голову, бормочет). Не знаю…
З о ф и я. Мы помним, как вы это восприняли!
В е т р и н. А может, я передумал, Зофия?
З о ф и я. Да что вы пристаете? По какому праву?
М и р а. Его права всегда были чрезвычайно обширны… Каким же цветом кантик сделать мне у этой распашонки?
В е т р и н. Голубым. Сын и наследник. Аминь!
З о ф и я. Аминь и теории!
В е т р и н. Если есть что-то важное, нечего это скрывать. Надо апробировать и напечатать. В науке случаются открытия и даже чудеса. Я знаю несколько таких фактов.
З о ф и я (язвительно смеется). Ох, вы?!
В е т р и н. Да. И мне от этих открытий ни холодно, ни жарко, Зофия.
З о ф и я. Почему вы зовете меня по имени?
В е т р и н. Из симпатии и чувства солидарности!
О т е ц (неожиданно резко поднимает голову). Тайну магнитного поля невозможно постичь! Письмо этрусков погребено под автострадой в Апеннинах.
В е т р и н. Я видел бумаги в папке.
О т е ц. Зофия!
З о ф и я. Да, отец!
О т е ц. Ступай в мою комнату и принеси папку!
Отец и Зофия обмениваются долгим взглядом; З о ф и я торопливо уходит.
Мира!
М и р а. Что хорошего скажете?
О т е ц. Проводи Наду наверх, пусть оденется и соберется в дорогу! Потеплее пусть оденется!
Мира встает. Распашонка и коробка с рукоделием падают на пол. Нада стоит отрешенно, скрестив руки на животе.
(Ветрину.) Ты ведь возьмешь ее с собой?
В е т р и н. Эх, может, действительно будет лучше, если я возьму ее с собой… Я понимаю!..
М и р а. А что останется нам?
О т е ц. Мы очень богаты, Мира.
Мира подходит к Наде, берет ее за локоть и уводит. Мужчины некоторое время молчат.
Недвижимости у меня нет никакой, а вот машину ты в самом деле возьми! И сегодня же! Терпеть не могу автомобилей. С аккумулятором все в порядке, покрышки тоже хорошие, для снега сгодятся.
В е т р и н. Идет! Дайте девчонке какую-нибудь безделушку на память. Это первый в ее жизни дом, где ее приняли. Нелегкое для нее испытание, но я уверен, она вернется.
О т е ц. Не вернется!
В е т р и н. Почему же я всегда приходил под окна?
О т е ц. Ты сентиментален.
В е т р и н. Да, пожалуй! Ну, раз мы об этом заговорили, я вам тут подарочек новогодний припас. (Достает из внутреннего кармана сверток, перевязанный красной тесьмой.)
О т е ц (пробует сверток на вес). Что это?
В е т р и н. Ваши письма к моей матери.
О т е ц. И какой в этом смысл? Время все стерло, и я вряд ли что увижу за поблекшими буквами.
В е т р и н. Я бы хотел видеть вещи такими, каковы они есть.
О т е ц. Так называемую правду?..
В е т р и н. Да!
О т е ц. Тогда обменяемся: правду на правду?
В е т р и н. Давай!
О т е ц. Хорошо! Не я бросил твою мать, а она меня, сказав: «Ребенок не твой!» Поэтому никогда не упрекай меня: «Ты этого не сделал!..» Не знаю! Чего-чего, а ненависти у меня было предостаточно для одной жизни. Ну, а теперь твоя правда!