Гобелены на стенах были те же, но на этот раз факелы пылали так ярко, что рисунок на гобеленах можно было рассмотреть как следует: это было на редкость искусное изображение Йорвета Основателя в Священной роще перед Древом Жизни. Дженнифер, Кевин и Дейв долго смотрели на гобелен, а потом все трое, не сговариваясь, повинуясь некоему инстинктивному побуждению, разом посмотрели на Пола.
Едва замедлив шаг, чтобы удостовериться, что этот гобелен ему знаком, он быстро прошел к неохраняемой двери. А в тот раз у двери стоял стражник, припомнила Дженнифер, и Мэтт Сорин, рассердившись, метнул в него кинжал.
Пол быстро шагнул через порог в коридор и тихонько окликнул кого-то. Что-то громко залязгало, и через несколько секунд перепуганный юнец в доспехах, которые явно были ему чересчур велики, влетел в комнату и низко поклонился всем присутствующим, сделав это, впрочем, тоже довольно неловко и как-то нервозно.
- А я тебя помню, - сказал Пол в ответ на его поклон. - Ты - Тарн. Ты раньше королевским пажом был. Помнишь меня?
Тарн поклонился еще ниже.
- О да, господин мой, конечно, помню! Еще с той первой игры в та'баэль. Ты... - На лице мальчишки был написан священный ужас.
- Да, я Пуйл Дважды Рожденный, - просто подтвердил Пол Шафер. - А ты, значит, теперь стражник, Тарн?
- Да, господин мой. Для пажа я уже староват.
- Я так и подумал. А что, Верховный правитель сегодня во дворце?
- Ну да, господин мой. Может быть, мне...
- Конечно. Тебе стоит немедленно проводить нас к нему. - Только Кевин слышал прежде и хорошо запомнил эту странную ломкую интонацию в голосе Пола. Между Полом и Айлероном явно существовала некая, всем очевидная напряженность, и отрицать ее было невозможно. Эта напряженность чувствовалась с самой первой их встречи.
Они последовали за Тарном - сперва по паутине коридоров, потом по прекрасной каменной лестнице, и, наконец, оказались у той самой незаметной двери, столь памятной для Пола.
Тарн постучал и деликатно отступил в сторонку; дверь открыл высокий стражник, ошалело посмотрел на нежданных гостей, но все же впустил их и провел в гостиную.
Пол заметил, что эта комната очень переменилась. Великолепные гобелены, некогда украшавшие стены, были убраны, а вместо них были развешаны карты и различные таблицы. Исчезли также глубокие удобные кресла, которые он так хорошо помнил; вместо них появились многочисленные жесткие деревянные сиденья и длинная скамья вдоль стены.
Нигде не было видно также шахматной доски с изысканными резными фигурами. Вместо нее посреди комнаты стоял огромный стол, и на нем была разложена невероятных размеров карта Фьонавара. Склонившись над этой картой, спиной к двери стоял человек среднего роста, одетый в простое коричневое платье, и поверх рубахи на нем была теплая меховая безрукавка.
- Кто там, Шаин? - спросил он, не отрывая внимательного взгляда от карты.
- Если ты обернешься, то сможешь увидеть это и сам, - сказал Пол Шафер, прежде чем стражник успел раскрыть рот.
И Айлерон тут же обернулся, чуть ли не быстрее, чем успел отзвучать голос Пола. Его глаза над темной бородой горели по-прежнему; этот яростный огонь все они запомнили очень хорошо.
- Хвала Морниру! - воскликнул правитель Бреннина, бросившись было им навстречу. Потом вдруг остановился, и на лице его явно отразилось разочарование. Он долго переводил взгляд с одного на другого и наконец не выдержал:
- А где же она? - вскричал Айлерон дан Айлиль. - ГДЕ МОЯ ЯСНОВИДЯЩАЯ?
- Скоро прибудет, - сказал Кевин, выступая вперед. - И не одна.
- А с кем же? - резко спросил Айлерон. Кевин посмотрел на Пола, но тот покачал головой и сказал:
- Она сама тебе все расскажет. Если ей, конечно, удастся задуманное. Мне кажется, это ее право, Айлерон.
Король метнул в его сторону гневный взгляд, словно намереваясь немедленно потребовать разъяснений, но постепенно лицо его смягчилось.
- Что ж, ладно, - пробормотал он. - Подождем, пока появится она сама. Мне очень... Она очень нужна мне! - вырвалось у него. Он помолчал, потом заговорил иным, более сухим тоном. - Плохо у меня все это получается, верно? Вы ведь заслуживали куда более радушного приема. А это, наверно, Дженнифер?
Он подошел ближе и остановился перед нею. Она хорошо помнила его брата и свою первую встречу с ним. Этот же, суровый и сдержанный человек и не подумал называть ее персиком или игриво склоняться к ее руке с куртуазным поцелуем. Вместо этого он довольно неуклюже заявил:
- Тебе из-за нас был нанесен невосполнимый ущерб... Мне очень жаль! И я прошу у тебя прощения - за все. Хорошо ли ты теперь себя чувствуешь?
- Достаточно хорошо, - сказала она. - Я же здесь.
Айлерон все старался заглянуть ей в глаза.
- А это что-нибудь значит? - спросил он.
Хороший вопрос. Между прочим, ей никто до сих пор этого вопроса не задал, даже Ким. Один конкретный ответ у нее, впрочем, был, однако она совсем не собиралась давать этот ответ грубоватому и неприветливому королю Бреннина.
- Я хочу сказать, что раз я сюда добралась, - спокойно ответила она, глядя прямо ему в глаза своими ярко-зелеными глазищами, - то уж как-нибудь продержусь.
Даже мужчины, куда лучше умевшие обращаться с женщинами, не выдерживали, когда Дженнифер так на них смотрела. Айлерон отвернулся.
- Это хорошо, - сказал он, делая вид, что снова полностью поглощен своей картой, - ибо твоя помощь очень для нас ценна. Ты расскажешь нам все, что помнишь о Старкадхе.
- Эй! - вмешался Дейв Мартынюк. - Так не пойдет! Ей ведь там страшно досталось, и она старается забыть...
- Но нам необходимо знать о Старкадхе как можно больше, - твердо прервал его Айлерон. Что касается мужчин, то тут он мог выдержать любой взгляд.
- И тебе безразлично, каким способом ты этого добьешься? - спросил Кевин; в его голосе зазвучали вдруг какие-то новые, опасные интонации.
- В общем, да, безразлично, - ответил король Бреннина. - В этой войне любые способы хороши.
Повисло напряженное молчание. Нарушила его сама Дженнифер.
- Ничего, - сказала она, - я постараюсь рассказать что смогу. Но не тебе... - Она посмотрела на Айлерона. - И, боюсь, никому из вас тоже. Я стану говорить об этом только с Лорином и Мэттом. И больше ни с кем.