Он и забыл о том, как пальцы Джаэль ласково скользили по его щеке, когда он, беспомощный, лежал здесь, в ее покоях... Он снова посмотрел на эту необычайно спокойную и самоуверенную девчушку. И выпустил руку жрицы.
- Шил, - по-прежнему спокойно обратилась к ней девушка, - нам все-таки следует пригласить сюда Верховную жрицу.
- В этом нет нужды, - послышался чей-то холодный голос, и между горящими факелами вся в белом возникла Джаэль и подошла к Полу почти вплотную. Он заметил, что она стоит босая на ледяном каменном полу, а роскошные рыжие волосы крутыми неприбранными спиралями струятся у нее по спине.
- Прости, я разбудил тебя, - искренне извинился он.
- Говори, зачем пришел, - сухо заметила она. - Но будь осторожен в словах. Ты уже успел оскорбить одну из моих жриц.
Нет, ни в коем случае нельзя было выходить из себя. Ему и так придется с этими жрицами нелегко.
- Мне очень жаль, - солгал он. - Я, собственно, и пришел сюда, чтобы поговорить с тобой. Но поговорить нам следовало бы наедине, Джаэль.
Она с минуту молча смотрела на него, потом повернулась к жрицам и велела:
- Отведите его в мои покои.
- Но Жрица! А как же кровь, которую он...
- Шил, ты хоть раз можешь помолчать, а? - рассердилась вдруг Джаэль, и Пол внезапно обнаружил, что и ей не чужды простые человеческие чувства, например раздражение.
- Я же говорила ей, - тихо сказала самая младшая из жриц. - Он ведь уже пролил кровь, когда был здесь в прошлый раз, верно?
Джаэль явно не хотелось, чтобы ей об этом напоминали, и она молча двинулась назад, в свои покои, но пошла самым длинным путем - чтобы ему непременно пришлось пройти через святилище под куполом и увидеть священный топор.
Эту постель он тоже помнил. Именно здесь он тогда очнулся - в то утро, когда, наконец, пошел дождь. Постель была аккуратно застлана. Даже поднятая среди ночи Джаэль старается соблюдать правила приличия, насмешливо отметил Пол про себя. Да и служанок своих отлично дрессирует.
- Ну что же, я жду, - сказала Джаэль.
- Расскажи мне, пожалуйста, сперва, что у вас тут. Война идет? попросил он.
Джаэль ответила не сразу. Она встала, подошла к столу, затем повернулась к гостю лицом и, заведя руки за спину, оперлась ими о полированную столешницу.
- Нет. Зима наступила слишком рано, и очень суровая зима. Даже цверги не очень-то проворны в таких снегах. Волки, правда, доставляют некоторые хлопоты, да и запасов у нас маловато, но сражений пока что не было.
- Значит, вы все-таки слышали предостережение Ким? Чтобы вы не атаковали первыми? Что он только этого и ждет у себя в Старкадхе? - Ким успела выкрикнуть это, когда они уже начали совершать Переход.
Джаэль колебалась. И снова ответила не сразу:
- Я слышала. Только я.
- И больше никто?
- Это ведь я для нее попросила силы у самой Земли.
- Я помню. Все получилось так неожиданно. - Она нетерпеливо отмахнулась. - Так, значит, они все-таки послушали тебя?
- В конечном счете. - На этот раз она ничем себя не выдала. Хотя, впрочем, он догадывался, что все было не так просто, ибо помнил о том глубоком недоверии, какое питали те, кто собрался в то утро в Большом зале, по отношению к Верховной жрице.
- И что теперь? - Об остальном он спрашивать не стал.
- А теперь мы ждем весны. Айлерон готов советоваться с каждым, кто выразит желание встретиться с ним, но все ждут только весны. А где Ясновидящая? - В голосе Джаэль послышалось легкое нетерпение.
- Она тоже ждет. Какого-то сна.
- Почему же ты здесь? - удивилась она.
Улыбка мгновенно исчезла с его лица, и он, став очень серьезным, рассказал ей обо всем. Он был Стрелой Морнира, а она - Верховной жрицей Богини-матери. И под конец он очень тихо назвал ей имя мальчика и еще тише - имя того, кто приходится ему отцом.
Она ни во время рассказа, ни потом даже не пошевелилась ни разу и не проявила ни малейшего беспокойства или испуга. Он не мог не восхититься ее удивительным самообладанием. Потом, правда, она снова задала тот же вопрос, только куда более заинтересованным тоном:
- Почему же ты здесь? И он ответил:
- Потому что прошлой весной ты назвала Дженнифер своим самым близким другом. - К этому она оказалась не готова - и лицо выдало ее растерянность. Он на мгновение почувствовал себя победителем, однако не время было для подобных тщеславных мелких побед и словесных состязаний. И он постарался загладить только что нанесенный им болезненный укол. - Лорин, по всей вероятности, не будет в восторге от того что произошло. А ты, как мне показалось, вполне способна во всем разобраться. Ты очень нужна нам.
- Вы до такой степени доверяете мне? Теперь он нетерпеливо отмахнулся.
- Ох, Джаэль, не преувеличивай собственную недоброжелательность! Каждому ослу ясно, что тебе не слишком по нраву то, как здесь распределились силы. Но нужно быть очень большим ослом, чтобы спутать твое недовольство этим с истинной позицией Верховной жрицы в этой войне. Ты ведь служишь той самой Богине, которая послала тогда в небеса красную луну. И уж я-то в последнюю очередь способен забыть об этом, Джаэль!
Она вдруг показалась ему совсем юной. Под этими белыми одеждами явно таилась женщина, подверженная всем человеческим страстям, а не бездушная икона; и он уже однажды сделал ошибку, сказав ей об этом - в этой вот самой комнате, когда за окнами стучал долгожданный дождь.
- Что тебе от меня нужно? - спросила она. Он неуверенно ответил:
- За ребенком нужно присматривать. Конечно, соблюдая полную тайну это, собственно, и еще одна причина, по которой я обратился именно к тебе.
- Мне придется рассказать об этом жрицам Мормы в Гуин Истрат.
- Я так и думал. - Он встал и принялся нервно мерить комнату шагами. Надеюсь, у этих жриц Мормы порядки те же?
Она кивнула.
- У нас всюду одинаковые порядки, на всех уровнях служения Богине. Эта тайна не выйдет за пределы внутреннего круга.
- Хорошо, - сказал он, перестав метаться по комнате и остановившись совсем рядом с ней. - Но в таком случае у тебя возникает проблема.
- Какая?
- А вот какая! - И метнувшись мимо нее, он резким движением распахнул внутреннюю дверцу, схватил подслушивавшую там жрицу и рывком втащил ее в комнату, так что та растянулась на покрытом ковром полу.