Именно по этой причине командующий Русской народной добровольческой армией и решился на собственную «импровизацию».
Армия достаточно легко захватила Мозырь. Следом были заняты Калинковичи. Кульминационный момент настал 16 ноября 1920 г., когда в Мозыре Белорусский политический комитет объявил генерала С. Балаховича Начальником Белорусского государства! В свою очередь, генерал выступил с заявлением о непризнании существующих органов БНР и прокламировал создание нового правительства во главе с В. Адамовичем-старшим. П. Алексюк занял пост вице-премьера и министра иностранных дел.[170] С. Балахович принял звание главнокомандующего всеми вооруженными силами на территории Беларуси и издал приказ о формировании белорусской армии. Все это фактически делало его свободным от Русского политического комитета.
Новое правительство издало заранее подготовленный манифест, главные постулаты которого сводились к борьбе за независимость Беларуси в тесном союзе с Польшей и при поддержке стран Антанты. Одновременно П. Алексюк от имени правительства выслал депешу на имя Ю. Пилсудского.[171]
Попытку фактически узурпировать роль белорусского правительства сам П. Алексюк был склонен рассматривать исключительно как следствие внутренних противоречий. Позднее он объяснял:
«С расширением дела и потребности борьбы с Савинковым пришлось объявить Балаховича начальником государства, которому поручалось созвать временное белорусское правительство. Савинков обманом повел дальше дело, а потому после конфиденциальных переговоров пришлось объявить так называемое мозырское правительство… Это правительство заключило союз с Польшей…»
Необходимо отметить, что Белорусский политический комитет попытался создать основу местной администрации. Начальником Мозырского уезда стал Алексей Хлебович, Туровской волости — Яков Швед, старостой в Турове — Владимир Вечерко. Кроме того, был утвержден состав мозырского магистрата во главе с бургомистром А. Скворцовым (при этом как минимум половину членов магистрата составляли местные евреи). Официальными языками в делопроизводстве объявлялись белорусский, польский и еврейский. В самом Мозыре Политический комитет успел издать оповещение о регистрации всех специалистов. Было объявлено о восстановлении почтового движения между Туровом и местными деревнями, а также предприняты шаги по обеспечению минимального общественного порядка (следственный судья получил полномочия на рассмотрение вопроса о насилии над гражданским населением со стороны армии, вышло распоряжение о взаимодействии между отрядами местной милиции и военными патрулями). На страницах газеты «Звястун» печатается воззвание «К жителям края» и обращение к еврейскому населению, в котором Комитет призывал к общей работе во имя Беларуси и обещал привлечь к ответственности всех виновных в «эксцессах». Кроме того, Комитет пытался распространить свое влияние на Слуцкий уезд.
Бросается в глаза общее сходство между так называемым «бунтом» генерала Л. Желиговского, который накануне провозгласил создание самостоятельного государства «Срединная Литва», и полесским походом генерала С. Балаховича. Любопытно, что сами большевики вполне предвидели нечто подобное. Еще за месяц до начала боевых действий Карл Радек предостерегал от возможного признания независимости Белорусской республики. С его точки зрения, это могло привести к тому, что «рубака Булак-Балахович в качестве белорусского партизана», поддержанный Л. Желиговским, сместит большевистское правительство в Минске и установит там «балаховичско-демократическую» Беларусь.[172]
Неудивительно, что остальные белорусские организации встретили новое правительство БНР достаточно настороженно и даже враждебно. Так, Наивысшая Рада заявила, что выступление генерала С. Балаховича под белорусским флагом «…ведется им на личный страх и ответственность», отношение же к нему самому будет зависеть от связи генерала с «польскими и великороссийскими черносотенцами». Еще более острым оказалось заявление белорусского пресс-бюро, в котором отмечалось, что деятельность самозванных «представителей независимой Беларуси», приглашающих от имени народа «доблестную российскую армию», не имеет ничего общего собственно с белорусским обществом.
Тем временем Русская народная добровольческая армия попыталась продолжить наступление на восток, в направлении Гомеля. При этом часть ее сил была направлена на северо-восток для захвата белорусских территорий, тогда как так называемая Крестьянская бригада, рассчитывая поднять крестьянское восстание на Украине, продвигалась на юго-восток, в направлении Киева. Благодаря разделу сил большевикам удалось организовать контрнаступление и полностью разбить противника. Остатки армии генерала С. Балаховича, неся тяжелые потери, перешли демаркационную линию и были разоружены польскими войсками. 30 ноября границу перешел сам генерал — он был ранен, но, несмотря на это, вместе с Белорусским политическим комитетом немедленно отбыл в Варшаву.[173]
170
По другим сведениям, главой временного правительства должен был стать А. Власов, тогда как П. Алексюку предназначалась должность министра внутренних дел.
171
«В этот самый праздничный в истории день, — говорилось в ней, — когда сбылись мечты ее лучших сыновей — ведь славная “Погоня” вьется над первым свободным городом Независимого Белорусского Государства Мозырем, в день, когда Политический комитет, будучи верным голосу Белорусского Народа, призвал к жизни Первое Правительство Независимой Беларуси, Комитет шлет Тебе, Глава братской нам Речи Посполитой, тебе, Маршал победоносной польской армии, Тебе, воин за свободу народов, Тебе, сыну нашей земли… свои горячие слова признания и благодарности, будучи глубоко убежден, что твой великий лозунг — Свободный со свободными — равный с равными, будет объединять два братских народа, возрождая славные события прошлого…»
173
Последними демаркационную линию перешли партизанский полк Вознесенского и остатки смоленского полка, всего около 2 тыс. человек. Часть отделов, однако, оставалась еще некоторое время на нейтральной территории. Всего в лагере в Лунинце было интернировано 884 офицера и 6936 солдат из армии генерала Булак-Балаховича, большую часть которых позже отправляли по железной дороге в Калиш. При этом, согласно донесениям польских офицеров, «при сдаче оружия часто случались оскорбления по отношению к солдатам и офицерам Балаховича». Пользуясь случаем, польские военные старались поживиться, отбирая у бывших товарищей по оружию… награбленное.