Судя по всему, белорусская делегация получила предложение начать переговоры о сотрудничестве со стороны Литвы сразу после занятия поляками Вильно. Возможно, что инициатором сближения стал И. Воронко, а роль посредника первоначально досталась отцу Иоанну Корчинскому, который в середине октября 1920 г. приехал из Ковно в Ригу.[182] Как только литовское правительство отправило официальное сообщение о своей готовности приступить к переговорам, В. Ластовский, А. Цвикевич и А. Овсяник срочно отправились из Риги в Ковно. Уже на месте к белорусской делегации присоединился И. Воронко.[183]
По условиям договора, подписанного 11 ноября 1920 г., белорусская сторона обещала «приложить все усилия, чтобы жители-белорусы тех мест, где должен пройти плебисцит между Литвой и Польшей, отдали свой голос в пользу Литвы», а также давала согласие на то, чтобы «все его (правительства БНР. — А. Ч.) военные формирования, созданные на литовской территории, были использованы Литовской демократической республикой для ее защиты. Взамен правительство В. Ластовского имело право находиться на территории Литвы. Кроме того, литовская сторона обязалась помочь белорусам в получении заграничного займа на свою деятельность.[184]
Учитывая, однако, финансовое состояние Рады министров БНР, уже 13 ноября 1920 г. появилось дополнительное соглашение, которым предусматривалась выдача правительству БНР кредита для деятельности на территории Виленщины и Гродненщины в размере 1 млн немецких марок.
Само соглашение было настолько же неожиданным, насколько и многообещающим. В составленной по горячим следам записке В. Ластовского говорилось:
«Граждане!
Делегация БНР и делегация Литовской демократической республики торжественно подписали в Ковно союзнический договор на почве взаимного признания и поддержки с целью борьбы с польским насилием. Акт скреплен подписями делегаций и государственными печатями обеих сторон. С этого дня в Ковно будет работать наше правомочное представительство, а правительство будет иметь официальную базу в Литве.
Из этого следует:
1) мы с Литвой с данного момента вступили в союз для борьбы с польскими захватническими устремлениями;
2) они нам, а мы им должны всюду и всеми способами помогать;
3) вопрос границ между Литвой и Беларусью условились не поднимать до того времени, пока наши территории не будут очищены от оккупантов;
4) после освобождения от оккупантов и созыва правомочного Представительного Собрания вопрос о границах должен быть решен мирным путем обоими правительствами;
6) так как здесь сейчас открывается перспектива работы, присылайте активные и сознательные белорусские силы.
В завершение хотелось бы отметить, что в вопросе нашего государственного строительства появились реальные возможности, которые мы надеемся постепенно воплотить в жизнь. Верю, что близок час Вольной и Независимой Беларуси…»[185]
В итоге центр белорусской работы внезапно переместился из Латвии в Литву. Уже 11 ноября 1920 г. в Ковно было создано дипломатическое представительство БНР во главе с А. Овсяником[186] и Белорусское пресс-бюро, издававшее специальный «Бюллетень».[187]
Ковенское соглашение по времени совпадает с полесским походом С. Балаховича и созданием Рады Случчины, фактически было направлено на подрыв планов Ю. Пилсудского. Зато открытым остается вопрос о роли Советской России в заключении договора. Не случайно Г. Чичерин сообщил В. Кнорину, что как только «сконцентрируется Белорусское советское правительство», Литва «перенесет» на него заключенный с В. Ластовским договор. Одновременно он высказался за переезд главы БНР в Россию и ликвидацию эсеровского центра.
182
Активный российский религиозно-общественный деятель в Гродно И. Корчинский еще накануне Первой мировой войны выступал последовательным противником расширения польского влияния на территории Гродненщины. Будучи протоиереем Борисоглебского монастыря (позже — настоятелем Софийского собора) и членом правления Гродненского Софийского православного братства, он являлся одним из инициаторов создания церковно-археологического музея, принимал участие в выборах в Думу и в депутации к императору. Уже позже, во время своей эвакуации в Москве, он служил при местных церквах, принимал участие в Поместном соборе. Настоящий перелом произошел с его возвращением летом 1918 г. обратно в Гродно, который все еще оставался под немецкой оккупацией. Польские источники сохранили эпизод, когда православный священник, бывший долгие годы членом археологического общества, теперь сам уничтожил мраморную доску с латинской надписью в храме, чтобы только оспорить права на него со стороны католиков. Не удивительно, что вскоре после вступления в город польской армии И. Корчинский был арестован. Он даже был вынужден обратиться с просьбой об освобождении к Начальнику Польского государства Ю. Пилсудскому, заверив его в своей лояльности новой власти. Но уже в конце 1920 г. И. Корчинский — православный капеллан при белорусском батальоне в Литве.
183
С литовской стороны в переговорах приняли участие Б. Балцис, В. Чарнецкас, П. Климас, С. Розенбаум, Ю. Шаулис и Д. Семашко. Сами переговоры проходили в зале Совета Министров Литвы. Однако, как отмечает Т. Блашчак, делегации не имели равного статуса. Если со стороны БНР в переговорах участвовали премьер-министр, министр юстиции и члены Рады, то с литовской — вице-министр иностранных дел, директора департаментов и послы Сейма.
184
Планы самих белорусов шли еще дальше.
«Правительство БНР соглашается, — говорилось в проекте дополнений к договору между Литвой и БНР, — чтобы все его военные формирования, произведенные на литовской территории, были использованы правительством Литовской демократической республики для обороны последней. О порядке исполнения сего параграфа договора между сторонами имеется особое соглашение. Проект особого соглашения: правительство Белоруссии обязывается немедленно приступить к формированию белорусской национальной армии как путем добровольного набора, так и путем мобилизации своих граждан на территории Литвы и освобождаемых частях собственной территории. Правительство Белоруссии обязывается подчинить свои войска в оперативном отношении Главному штабу литовской армии, в состав которого должны войти представители министерства обороны Белоруссии. Снабжение белорусской армии, экипировка и полное содержание относятся на счет казны Литовской республики до момента вступления белорусской армии на собственную территорию. Белорусская армия постепенно, по мере занятия ею собственной территории переходит на содержание казны Белорусской Народной Республики. До этого времени правительство Белоруссии обязывается употребить все средства на то, чтобы получить со стороны все необходимое для его войск. Существующие белорусские воинские части в литовской армии вступают в состав войск белорусского правительства».
Судя, однако, по количеству вопросительных знаков, оставленных на документе сотрудниками литовского Министерства иностранных дел, отклика этот документ среди них не нашел…
185
24 ноября 1920 г. В. Ластовский отправляет письмо к председателю президиума Рады БНР П. Кречевскому.
«Для характеристики договора посылаю вам копию, при этом настоятельно прошу пока что сохранить в самом строгом секрете. Лиц, которых можно в нее посвятить, Вы выберете сами. Подписано дополнительное соглашение пока что только о кредите. Литва дает нам в долг 1 млн марок, которые выплачиваются в следующие периоды: 13.11.20 – 100 тыс., 25.11.20 – 200 тыс., 05.01.21 – 250 тыс., 05.04.21 – 250 тыс. и 05.07.21 – 200 тыс. Полученные 100 тыс. решено назначить так: 20 тыс. в Ригу, 27 тыс. дать в Ковно на организацию представительства и пенсии, 5 тыс. Воронко за работу в делегации, 10 тыс. Цвикевичу авансом в счет пенсии, 7 тыс. аванс Головинскому в счет пенсии, 15 тыс. аванс в счет пенсии мне, 3 тыс. в Прагу, 3 тыс. в Копенгаген, 3 тыс. на переезд. Как только Валькович получит деньги, пускай сразу же выезжает в Ковно. С марочным вопросом теперь нет страха, и нам лучше всего дождаться времени истечения контракта и после самим приступить к реализации. Если же есть надежда взять под наш контроль марки, которые находятся в Берлине, то пускай едет только для этого одного дела, не ожидая их реализации. Кроме этого мы получили от Литвы обещание помочь нам в поиске кредита за границей. Более-менее в размере 10 млн. И получили от них рекомендательное письмо. Цвик телеграфировал, что этот вопрос налаживается. Говорит: “Есть надежда”. Чисто политическую часть, которая вытекает из международной конъюнктуры и для нас весьма заманчива… отражать на бумаге было бы преждевременно. Согласно нашему договору, правительство имеет право организовать постоянную базу в Литве. По многим причинам, однако, я бы придерживался того, чтобы все правительство не переезжало. Кроме прочих важных причин, это связано и с отсутствием квартир. Располагаться в какой-нибудь гаргарине суверенному органу и неприлично…»
186
Уже весной 1921 г. А. Овсяника на этом посту заменил А. Валькович. Заместителем консула до своего отъезда в США в апреле 1922 г. был И. Черепук. К основным (и единственным) функциям консульства можно отнести выдачу паспортов БНР и свидетельств о праве нахождения на территории Литовской Республики.
187
Первоначально бюро размещалось в ковенском отеле «Метрополь» и только позднее переехало в четырехкомнатное помещение по проспекту Витовта, 30. Редакторами «Бюллетеня» в разное время были К. Дуж-Душевский, А. Овсяник, И. Лурье и А. Валькович. Правда, «Бюллетень» выходил нерегулярно, иногда с перерывами в несколько месяцев.
«Первоначально, — отмечает Т. Блащак, — экземпляры бюллетеня высылались нескольким подписчикам, на пике деятельности бюро их число выросло до семидесяти. Сообщения, которые передавали редактора газет, обычно подавались в Пресс-бюро без указания источника информации. Исключение было сделано только для официальных сообщений БНР».
Кроме того, в Ковно начинает выходить газета «Беларускі сьцяг».