Минск требует обязательной поездки Уполнаркоминдел в Белоруссии т. Козюры на съезд в Берлин, против чего коллегия НКИД категорически возражает, так как даже при негласном присутствии Уполнаркоминдела при правительстве БССР в Берлине во время Белорусского съезда возможна компрометация НКИД. Кроме того, по линии НКИД вполне достаточно негласного руководства Цвикевичем через советника по белорусским делам при варшавском полпредстве т. Ульянова. Кроме того, Минск имеет возможность воздействовать на закордонных белорусов через белорусских писателей Жилуновича (член РКП, член Президиума Совета Национальностей), белорусского поэта Куделько-Чарота (член РКП) и Луцевича (Янка Купала), белорусского национального поэта, которые были выделены белорусским ЦК специально для обработки эмигрантского общественного мнения в нашем духе и имеют заграничные паспорта…»
Тем временем А. Ульянов вместе с Л. Приходько, советским полпредом в Праге, который курировал на месте белорусский вопрос, приходят к выводу, что запланированная конференция лишь укрепляет значение эмиграционного центра. К тому же существовало опасение, что В. Ластовский попробует воспользоваться ею для объединения национального движения. Выяснилось также, что накануне А. Цвикевич приезжал в Прагу и вел там секретные переговоры. Кроме того, подготовка к ликвидации правительства БНР совпала с так называемой «сецессией» в рядах западнобелорусских коммунистов и, что не менее важно, подготовкой создания Громады! На совещании по вопросу о проведении берлинской конференции ЦК КП(б)Б постановил организовать политическую кампанию с помощью коммунистических партий Польши и Западной Беларуси, а также задействовать организацию «Громада». А. Ульянову в Варшаве и Александровскому в Вильне поручалось принять активное участие в подготовке самой конференции. Только 4 октября 1925 г., после того как в Праге А. Цвикевич подписывает акт о роспуске правительства БНР и передает его на руки председателю советского белорусского правительства И. Адамовичу и уполномоченному Народного комиссариата иностранных дел Козюре, советская сторона дает окончательное добро на проведение запланированной акции. В тот же день перед отъездом в Берлин Л. Заяц, В. Захарко, В. Прокулевич объявили П. Кречевскому о своей отставке, чтобы «иметь свободными руки для защиты Белорусской Государственности», если бы на конференции возник вопрос о ликвидации правительства БНР.
Сделано это было не случайно. Как заметил позже П. Кречевский, «до самого момента созыва конференции… никто не знал, что это будет за конференция и кто на самом деле на нее приедет. Не было известно даже, за чей счет она созывается». Кроме того, по замечанию историка В. Цинкевича, представители Польши, узнав про конференцию, безуспешно пытались перетянуть на свою сторону часть «старой» эмиграции — П. Кречевского, Л. Зайца и В. Захарко.
В инструкции, которая была дана П. Кречевским пражской группе, говорилось:
«Права конференции исходят из полномочий принимающих в ней [участие] сторон. Резолюции и постановления получают силу только после утверждения их равноправными органами трех частей Беларуси на равных основаниях. Делегаты правительства БНР едут на конференцию с информационными целями. Обмен мнениями с соответствующими руководителями трех этнографических частей Беларуси и возможность убедиться в доброй воле сотрудничать на благо возрождения Беларуси могут дать делегатам право принять постоянное участие в конференции при расхождении во взглядах, только подав отставку на руки Председателя Рады БНР. Члены Правительства могут принять участие в конференции персонально, без ответа за их поведение со стороны правительства».
Вторая белорусская национальная политическая конференция длилась всего двое суток: с 14 по 15 октября 1925 г. В ней приняли участие 17 делегатов от пражской, берлинской, ковенской и латвийской организаций (примечательно, что представители Минска и Западной Беларуси принципиально не присутствовали; это должно было только сильнее подчеркнуть маргинальный характер самой БНР). От Советской Беларуси на конференции присутствовали А. Ульянов, Д. Жилунович и М. Куделька (М. Чарот).
В. Ластовский, а также противники сближения с Минском — Т. Гриб и др. — от участия в конференции были отстранены, а вопрос о создании некоего эмигрантского центра взамен структур БНР больше не поднимался. А. Цвикевич позже вспоминал: