На выезде из охраняемой зоны доктор Хавас столкнулся с печальным иностранцем в белом костюме. Иностранец перегораживал дорогу.
- Простите меня, - просящее проговорил иностранец, - вы не могли бы прояснить, почему Пирамиду закрыли для осмотра? Где я могу получить пропуск внутрь?
- Кто вы такой? - спросил Хавас.
- Я? Штурман-инспектор... собственно, это неважно, просто мне очень нужно попасть внутрь, так сказать, по личным обстоятельствам.
- Вот именно, - произнес Хавас с тем дружелюбием и демократизмом, что особенно легко даются в разговоре с посторонними, которым, вдобавок, вы ничего не должны, - по личным обстоятельствам. Как у нас это любят - личные обстоятельства! Не державные цели, заботы, не высокие общественные устремления, а мелкие личные делишки штурманов-инспекторов.
- Увы! - сокрушенно вздохнул иностранец, - Вы совершенно правы. Но именно поэтому я и решил пойти официальным путем...
- Сейчас, можно сказать, происходит, - продолжал Хавас, не обращая внимания на иностранца, - важнейшее государственное дело, приведена в боевую готовность армия, президенты не спят, звонят друг другу, заседают парламенты, индексы на биржах замерли в ожидании, а тут вдруг появляетесь вы и требуете, чтобы вас пропустили в Пирамиду. Вот, предположим, я приеду к вам...
Хавас оглядел иностранца, но страна, из которой тот мог заявиться, не определялась никак.
- Приеду к вам... в общем, приеду и попрошу пропустить меня в гараж вашего президента, осмотреть его личный автомобиль. Что вы на это скажете?
- Скажу, что у нас не президент, а император, - оживился толстяк. - А если это ваш бронеавтомобиль, который вы припарковали давным-давно и теперь хотите им воспользоваться?
Хавасу подумалось, что с примером он погорячился.
- Не нужно оставлять автомобили в неположенном месте! - заметил он. - Очень легко рассуждать, ни за что не отвечая, и только выпрашивая: пропуски, автографы и повышение жалованья.
На лице незнакомца было написано, что он не претендует ни на автографы, ни на жалованье, ему бы только пропуск.
- А вот представьте себя на моем месте! - выдал Хавас последний козырь и торжествующе оглядел иностранца. Уж теперь-то белокостюмник будет сражен наповал. - И честно и откровенно скажите, выдали бы вы пропуск неизвестно кому? Ни президенту, ни миллионеру, ни комиссии по правам человека, то есть - элите общества, а именно вам, человеку без имени, без страны и с фотоаппаратом.
Толстяк обреченно вздохнул:
- Теперь я вас понимаю. Фотоаппарат я, конечно же, сниму, а вот голографическая копия генома находится в моем личном сейфе, недалеко от входа. Но это не помеха, мне сегодня же вышлют трансгалапочтой копию...
Однако, секретарь Высшего совета Древностей уже не слушал. Сказав: "Ну вот, вы и сами все понимаете", - он удовлетворенно захлопнул дверку автомобиля и скомандовал шоферу ехать. "Да, - безмятежно думал Хавас в мягкой и приятной расслабленности. - Возможно, в этом и состоит наш долг, долг просвещенных пастырей. Разъяснять, укорять, быть примером принципиальности и следованию закону, а также непреодолимой преградой на пути дилетантов и невежд".
Впрочем, имелось одно темное пятнышко, которое препятствовало засиять в полную силу этому блаженству мудрости. Пятнышко то выскакивало вперед, то пряталось за результатом удачного дня, и ни разу не давало поймать себя, чтобы рассмотреть близи. И только перед самым Каиром оно на мгновение замерло, чтобы тут же быть прибитым и передавленным сладким и сонным зевком. Засыпающему Хавасу достались только остатки в виде вопроса: "Интересно, что он там болтал про автомобили?"
В то время, как удобный, располагающий к мудрости лимузин мчал доктора Хаваса прочь от подсвеченной луной пирамиды, Василий Белоусов, совершавший вечерний моцион вдоль извивов колючей проволоки, наткнулся на толстяка в белом костюме. Толстяк подавленно сидел в теплом песке и уныло смотрел на черную массу камня, лезшую в небо.
- Ну что? - бодро спросил Белоусов, вернувший себе радость жизни после осмотра наспех уложенной колючей проволоки. - Получили свой пропуск?
- Нет, - ответил толстяк.
- Ретрограды! - констатировал Белоусов. - А зачем вам туда? Вы - египтолог?
- Я - штурман-оператор.
- Понимаю, - приязненно сообщил Белоусов. - Вы тоже боретесь против засилья догматиков и всех этих откормленных и закостеневших на своих местечках чинуш?
- Ну, как бы вам сказать. Собственно, штурман-оператор я в полете, а так - "закрыватель дверей", отвечаю за сохранность груза и оборудования.