– Разумеется, нет. Но сегодня, когда я пришел к особняку чиновника Дома Недр и Угодий Еры окс Ламая, под личиной которого долгое время в столице проживал гиазир Альсим, я обнаружил там засаду из людей Свода. Вследствие этой причины связаться с гиазиром Альсимом по каналу, который был мне ранее указан, я не мог.
Эгин заметил, что при упоминании о Ере окс Ламае глаза молодого офицера блеснули тусклым огнем любопытства, хотя это было всего лишь конспиративное имя, известное, по идее, очень и очень немногим.
Видимо, офицер решил, что на этом странном человеке, выдающем себя за его бывшего коллегу, можно наиграть лишнюю ступень своей карьеры.
Секунду спустя Эгин заметил, что офицер пытается подать знак людям в левом зеркале – это означало, что начинается второй тур переговоров.
Эгин очень надеялся, что этого второго тура не последует вовсе.
Что ж, значит надеялся он напрасно.
Как ни в чем ни бывало, офицер заткнул большой палец левой руки за кожаный поясной ремень. Это означало, что он просит подмоги у левого зеркала.
Но знак рыжеволосого был принят совсем с другой стороны.
Правое, а не левое зеркало повернулось вокруг своей оси и в ярко освещенный вестибюль вышел человек, чье лицо показалось Эгину смутно знакомым.
Быстрыми шагами человек подошел к Эгину и рыжеволосому, показал левому зеркалу знак «отбой».
– Меня зовут Тэн, я – рах-саванн Опоры Единства. Вы, наверное, меня не помните, но я, Эгин, вас помню отлично.
Эгин всматривался в костистое лицо рах-саванна, терзая свою память. Но она отказывалась выдавать соответствующие этому Тэну время, место и обстоятельства.
– Мы встречались на мятежном «Венце Небес». Мы встречались и во время штурма Хоц-Дзанга. Я помню, как вас, раненного в спину, принесли на «Венец» и как гнорр, можно сказать, сдувал с вас пылинки.
Эгин дружелюбно улыбнулся. «Сдувал пылинки» – это, конечно же, слишком крепко сказано. По-настоящему гнорр сдувал с Эгина пылинки на Медовом Берегу, после того, как он убил потворного девкатра.
– Я знаю, что вы говорите правду. И я очень хочу вам помочь. Эрм-саванн, оставьте нас на минуту, – бросил он начальственным тоном в сторону рыжеволосого офицера.
Нехотя повинуясь, тот пошел прогуляться по холлу, с нарочитой беспечностью разглядывая лепные гербы на потолке.
– С вашей стороны было чудовищной глупостью являться сюда. Но если выдастся возможность, я передам гнорру то, о чем вы просили. Гнорр не дает увольнений кому попало – думаю, он вас помнит. А теперь – немедленно уходите. И не оборачивайтесь.
Эгин понял, что спорить с этим рах-саванном бессмысленно.
И что если бы не Тэн, скромный служака с «Венца Небес», сейчас он вел бы нудные беседы со своими, не столь благожелательно настроенными к нему, бывшими коллегами.
– Спасибо, Тэн, – бросил Эгин и поспешил к стеклянным дверям, провожаемый удивленным взглядом молодого рыжеволосого карьериста.
ГЛАВА 7. ДИПЛОМАТИЯ В БУДУАРЕ
«Время от времени сильные мира сего допускают серьезные ошибки.»
Три сторожевые галеры перехватили этот необычный корабль в семи лигах мористее пиннаринского порта.
Корабль шел под косым парусом, каким часто пользуются смеги, но был значительно длиннее пиратской фелюки. Шел споро – начиналась пора «грютто», западных и северо-западных ветров, с завидным постоянством несущих на Пиннарин туман, дождь и мокрый снег.
Да и конструкция корабля, судя по всему, была выбрана весьма удачно. Капитан флагманской галеры прикинул на глазок скорость пришельца и заключил, что при таком ветре угнаться за ним на веслах было бы непросто. Впрочем, это если гнать в сторону Пиннарина. А вот уйти в море паруснику никак не удастся – ветер не в его пользу, после разворота скорость его по меньшей мере уполовинится.
Над «вороньим гнездом», в котором виднелись фигурки двух наблюдателей, был укреплен большой архаический штандарт, отличный от варанских, ре-тарских и харренских: бело-голубой, с двумя длинными алыми лентами по краям. На фоне чередующихся белых и голубых полос располагались четыре семиконечных звезды, помещенные в вершинах воображаемого ромба.
Ни капитан флагманской галеры, ни его помощник никогда не видели воочию такого штандарта. Пробили тревогу и послали юнгу в капитанский шатер (ни кают, ни надстроек на сторожевых галерах не было) за реестровой книгой.
– Оружие – к бою! – раскатилось над носовыми площадками варанских сторожевиков.
В считанные мгновения были сброшены парусиновые чехлы, поползли по направляющим желобам казенники многозарядных стрелометов, палубная пехота выстроилась в колонну за перекидным абордажным трапом, «вороном».