Я не успела испытать никаких ярких эмоций, даже не влюбилась сильно, никаких эмоциональных качелей, невозможности сказать что-то связное в его присутствии, слёз по ночам и тому подобное.
Это чувство недосказанности и недоделанности поселилось где-то внутри, оно будто горячий ком, ворочалось внутри, распирая и не давая мне провалиться во тьму. Мне стало казаться, что я даже согрелась, чувствительность стала возвращаться к ногам и рукам.
Нет, хватит лежать и страдать. Надо брать себя в руки. С этой мыслью я открыла глаза, но лучше бы этого не делала, честное слово.
Вокруг было темно, а я лежала в какой-то яме!
Сердце забилось в районе горла, я издала какой-то писк ужаса, на большее меня не хватило. Руки поднесла к лицу, прижала к щекам дрожащие пальцы, затем медленным движением потрогала свод этого углубления, который оказался снегом.
Я под снегом! Слегка выдохнула от облегчения. Вот теперь бы узнать, насколько глубоко. И я в лихорадочном темпе стала проковыривать отверстие на уровне груди, чтобы снег не падал на лицо.
В голове, как птица в силках, билась мысль, что должно быть неглубоко, иначе мне конец. Сколько я тут лежу? Кислород вроде есть!
Я рыла и рыла, надеясь, что вот-вот увижу небо, но ничего такого не происходило. Я уже стояла в полный рост, а снег всё ещё был надо мной.
Выше мне уже не достать – это конец.
Но тут меня наконец, посетила мысль, что я была не одна, а значит, кто-то мог уже выбраться, поэтому надо звать на помощь, чтобы кто-то мне помог выбраться на поверхность.
- Помогите, - прошептала я.
Тишина.
- Помогите! – откашлялась я, горло будто пересохло и от крика заболело. Ладно, потом буду думать о лечении. – Есть кто-нибудь наверху? Эй!
В голосе уже явно чувствовалось отчаянье.
- Люди! Слышит меня кто-то?!
Неужели я одна не умерла? Не знаю, что пугало меня больше, что я одна выжила, или что меня не найдут?
- Хоть кто-нибудь, - заплакала я, садясь в холодный снег. – Я на любого живого человека согласна, только бы не одной тут быть.
Несколько мгновений тишины, а потом мне послышались какие-то звуки наверху, будто сквозь вату, но есть шанс, что это не галлюцинации.
- Эй, есть кто-то наверху?! Люди! Я тут внизу под снегом! – опять вскочила на ноги.
Я бы и запрыгала, если бы не боялась обвалить снег над собой, а то ещё и провалиться глубже, чем есть.
- Где вы? – услышала я явно мужской голос. – Где?
- Тут, я тут под снегом, - снова и снова повторяла я, и не могла остановиться.
Послышался шорох, похоже, мой неизвестный спаситель принялся копать снег. Не знаю, сколько продолжалось это шебуршение, но для меня оно показалось вечностью. Наконец, мне на лицо посыпался снег, и образовалось отверстие. Мне только полметра не хватило до свободы.
Мелькнуло лицо мужчины и пропало.
- Я вам сейчас верёвку скину, чтобы поднять на поверхность! - крикнул он, и через пару минут мне и вправду в руки упала верёвка, за которую я радостно ухватилась.
Подъём шёл медленно, так как мне не на что было упираться, снег проваливался, но я пыталась помочь спасителю, как могла.
На самом деле всего пару минут, наверное, но я очень ждала, и каждая секунда тянулась вечность.
Когда мужская рука подхватила меня и выдернула вверх как морковку из грядки, я только ойкнула.
Когда я выпрямилась, чтобы поблагодарить спасителя, замерла несколько в шоке.
Мужчина был красив до невозможности. В этой мрачной действительности являясь лучиком солнца, но не это поразило меня до глубины души, а то, как он был одет. Замшевая куртка и штаны, кожаные сапоги, подбитый мехом плащ! Кинжал на поясе, украшенный камнями.
Он на меня взирал с непонятным жадным выражением маньяка.
Мама! Это кто? И чего он на меня так смотрит?
И тут меня подбросило. Мама и папа! Я стала осматриваться по сторонам. Никаких обломков самолёта, нет поломанных деревьев, пожара, ну хоть чего-то, чтобы говорило о крушении.
Вокруг было тихо. Заснеженный горный склон, еловый лес, серые тучи на небосводе, которые вот-вот разразятся снегом, его первые представители – снежинки начинали уже оседать на волосах.
Я проследила за полётом одной из них. Плавно совершая круги, белоснежная красота спускалась к моему плечу, а я в ступоре смотрела на её воздушный танец, и, когда она, наконец, приземлилась мне на плечо, то даже улыбнулась тому контрасту, что составляла её белоснежная поверхность и мои светло-медные пряди.
Улыбка увяла на моих губах. Я же брюнетка.
Медленно подняла руку, осмотрела её, затем подняла прядь, провела по ней, ощущая, что она мне почти до талии, а вовсе не стрижка, которую я подравняла позавчера, перед полётом.
Подняла глаза на мужчину, который настороженно наблюдал за мной. Теперь его взгляд выражал тревогу.
Мне было плохо, вот плохо и всё, я попыталась вдохнуть, но не смогла, только и поняла, что так и падают в обморок.
Буду знать.
Глава.3
Криспин
Вышел пройтись по местности. Это уже третье моё назначение в горные районы империи. Спасибо друзьям леди Несилии Флистоу, которые способствуют моим переводам.
Не то чтобы я мечтал о таком повышении, но оно даёт мне надежду, что я смогу найти мою единственную, которую показала мне прорицательница. Ради этого готов объездить всю горную гряду империи вдоль и поперёк, если понадобиться.
Кто-то может сказать, что я помешался, но для мага, которому уже триста один год, это вопрос немаловажный. Теперь, когда я знаю, как выглядит девушка, предназначенная мне судьбой, это стало главной задачей.
Жаль, что видение провидицы не говорило о точном месте встрече. Увиденные горы, ели и снег встречаются не так уж и редко в северных горах.
Первые два гарнизона, куда меня направили, я обыскал со всеми прилегающими территориями, но даже похожей на видение девушки не нашёл, поэтому согласился на следующий.
Этот гарнизон-крепость располагался на самой границе с дикими землями. Весьма суровый край. Снег тут не таял круглый год. Мне с трудом верилось, что моя наречённая может быть здесь, но я твёрдо решил, что не пропущу ни метра этих гор в своих поисках.
Не успел я бросить вещи и познакомиться со своим замом, как раздался какой-то звук, что я даже не мог определить, что это? Гул какой-то.
- Лавина, - спокойно пояснил Томас Тритоу, мой заместитель. – Бывает иногда, хотя сейчас не сезон, но год снежный.
Я кивнул с умным видом и вышел на улицу. Честно говоря, находиться в помещении, когда непонятная опасность идёт с гор, было некомфортно.
Тихо потянулся магией к своей родной стихии – земле. Она отозвалась, но как-то неохотно, будто я потревожил её невовремя.
Дрожь земли, хруст ломающихся деревьев, скрежет камней, сдвигаемых или выдираемых с насиженных мест, передавался мне, что нисколько не успокаивало.
- Надо будет послать отряд для проверки местности? – уточнил у Тритоу.
- Зачем? Там никто не живёт. Просто пустой склон, - пожал он плечами.
- Ясно, - отозвался я, хотя меня не покидало ощущение, что стоит наведаться на тот склон. – Расскажите, как общая обстановка в крепости.
- Сейчас спокойно, рир Марлоу, но мы недалеко от границы империи, так что время от времени отражаем нападки диких племён, что живут по ту сторону границы. Они считают, что отобрать у нас провиант проще, чем вырастить самим.
- Я так понимаю, что с сельским хозяйством тут тяжело, - иронично приподнял я бровь.
- Всё верно. Нам припасы доставляют с равнин, что располагаются в центральной части империи. В горах же можно разжиться только дичью.
- Давно тут служишь?
- Уже лет семь.
- Нравится?
То, как замялся с ответом военный, говорило о многом.
- Как сказать, - начал он, - я сам с юга, и этот вечный холод мне не особо по душе, скука смертная, даже города нет поблизости, съездить проветриться, белый цвет повсюду, куда ни брось взор. Соскучился по зелени.
- В это я верю, устрою вам отпуск, - кивнул я.
Это хорошо, что Тритоу не стал скрывать своё состояние. Семь лет – немалый срок в такой изоляции. Пора бы и обновить немного контингент, дать отдохнуть местным. Народ тут всюду бледный настолько, что даже страшно с непривычки.
- Спасибо, рир Марлоу, это было бы очень кстати.
- Значит, кроме наших диких соседей и нет никого вокруг?
- Есть ещё оседлое племя, которое переселилось на эту сторону гор лет семьсот назад. Они не хотели воевать, а просто попросились жить и выращивать скот. Их стоянка ниже и восточнее по горному склону. Они даже договорились с нашим обозом, что провиант возит и обменивают свои поделки, костяные игрушки, бусы, шкуры, на кое-что из еды и оружие. Ни на кого не нападают и не грабят. Своеобразные ребята. Пару раз начистили морды нашим новеньким солдатам, когда те пытались подкатить к их девушкам, но не более.
- А в гарнизон они захаживают?
- Пару раз было, молодым интересно, как мы живём, но назвать их посещения частыми нельзя.
- Хорошо, спасибо. Тогда будь свободен, я хочу сам осмотреть местность, а потом уж и сам гарнизон посмотрю.
- Вы один пойдёте? Без проводника? Не слишком ли опасно?
- Нет, - отрезал я.
Чужие люди будут мне мешать. Хочу сам посмотреть, что здесь и как.
Поэтому, как только Тритоу ушёл, я собрал небольшую сумку с провизией, взял верёвку.
Магия – это, конечно, отлично, но лучше быть всесторонне подготовленным. Горы не любят беспечных посетителей.
Солдаты смотрели мне вслед с сомнением, но возражать не осмеливались, всё же начальник гарнизона – это почти бог в этой глуши.
Я шёл, не слишком торопясь, присматриваясь и прислушиваясь к окружающей действительности. Мне очень хотелось добраться до места схода лавины. Сам не знаю зачем, но очень хотелось взглянуть.
Её было видно издалека, будто снежная река разделила склоны гор. Аккуратно шёл вдоль неё, прислушиваясь к шорохам, искал следу. Что я тут ищу? Мне же сразу сказали, что никто не живёт тут, но я упрямо брёл, а затем и вовсе стал переходить её поперёк. Вот тут мне и послышался голос. Весьма тихий, но он звал на помощь. Я весь подобрался. Значит, я прав, кто-то попал в беду.
Шёл на призыв пока не смог определить почти точное положение женщины, что уже само по себе странно. Одна в горах?
Я откапывал её со всей возможной скоростью, спустил верёвку, чтобы вытянуть на поверхность, и вот, наконец, смог взглянуть на неё, отчего сердце моё замерло в груди. Она! Ошибки быть не может.
Чистый восторг выплеснулся в кровь. Она выглядела точно, как в видении прорицательницы: прямые рыжие волосы, но намного более светлого оттенка, чем у меня, бледное лицо, голубые как небо глаза, красивые пухлые губы, очень худая.