Когда я закончил и выстроил внутри себя незримую стену, она лишь кивнула. Взяла девушку на руки и понесла в дом, а я просто пошёл следом. Внутри мать отнесла крепко спящую Лиску в свою комнату и вернулась в гостиную, где полыхал камин. На поясе у неё были знакомые ножны, и я уже знал, что это.
— Ложись. — небрежно показала на небольшой диванчик напротив камина.
Сделал что сказано, она оказалась рядом и достала призрачный клинок из ножен.
Он был почти прозрачным, и я о его существовании в коллекции артефактов своей матери знал. Правда не думал, что когда-то испытаю действие на себе. Не очень редкий артефакт, но и не часто встречающийся. Специфическая штука, игры с которой опасны. Часто даже если и находит такое группа поиска, могут и не взять, зачем лишняя ненужная тяжесть. Да и артефакты притягивают к себе местных за стеной.
Печальнее всего то, что выжить теперь у меня мало шансов. Слишком это странное и избирательное оружие. И слишком много условий должны быть соблюдены чтобы…
Я не успел додумать как клинок оказался у меня в груди, а дыхание оборвалось от страха и боли.
Глава 2
Глоток горячего отвара с противным вкусом — сознание немного затуманивается. Уходит тревога, становится легче, мысли в голове перестают путаться. Вкус чем-то похож на мятный, но здесь нет мяты. Я снова прикладываюсь к кружке. Жидкость кажется настолько обжигающей, что возникает ощущение будто кожа с языка сейчас слезет. Но нет, всё нормально. Ещё глоток — теперь совсем хорошо. В голове легко, мыслей вообще почти нет. Откидываюсь на спинку дивана что стоит на первом этаже.
— Привыкнешь — потом будешь постоянно пить эту гадость.
Я вздрагиваю от неожиданности — отвар «грибочков» из нашей небольшой плантации заставил меня поверить, что я остался один. Это чем-то было похоже на сигареты, только раз в пять сильнее. Раньше мать мне никогда не предлагала попробовать, но сегодня обстоятельства изменились.
Призрачный клинок сложно назвать оружием —скорее артефакт допроса. Их достаточно в нашем мире, и те, что есть, обычно находятся в распоряжении специальных служб. Тех, которые допрашивают государственных изменников или просто своих врагов. То, что такое оружие есть у моей родительницы — не было сюрпризом. А вот то, что она когда-то применит его на меня — стало.
С виду — самый обычный, простенький меч в ножнах. Рукоять обмотана износившейся кожей, есть небольшой набалдашник для балансировки, самая простая гарда. Скорее всего этим клинком пользовался какой нибудь незадачливый пехотинец Первой Империи в давние времена, когда она ещё существовала. И после падения государства и выброса энергии — мечу «посчастливилось» обрести новые свойства.
Лезвие этого оружия не станет реальным только если будут соблюдены два простых и одновременно сложных условия. Допрашиваемый не должен врать и обязан говорить только то, что хочет услышать вопрошающий.
— Почему ты использовала его? — спросил, делая очередной глоток и снова откидываясь на спинку.
Отвар быстро действует и так же быстро «отпускает». Делаешь глоток — хорошо, приятно, кружит голову. Проходит пару секунд, эффект слабеет, а ещё через десять тебе уже хочется глотнуть ещё.
Убийство своих родственников для северян норма жизни, мать может убить дочь или сына. Дочь может убить мать, и так далее. Всякое бывает, всякое случается, но обычно это происходит быстро и без вопросов. Никогда не думал, что это коснётся меня. У нас маленькая семья из двух человек, и делить то нечего. Мне же было интересно зачем мать решила меня проверить, а не убила сразу.
— Камень забвения. — мама повертела знакомую безделушку у себя на ладони. — Мне подарил его один гном, перед самой войной, кажется с тех пор прошла целая вечность.
— Ты видела гномов?!
Посмотрел удивлённо на мать, сидящую в кресле у камина, она забралась туда с ногами. На ней сейчас были свободные домашние штаны и жилетка, ёжик белых волос, красивое молодое лицо. Ожившие вдруг воспоминания кричали что это просто невозможно — не может выглядеть так женщина которой уже сорок с лишним лет. И это учитывая, что здесь год — это четыреста пять дней. Ей на вид было не больше двадцати пяти, и она просто не могла быть матерью шестнадцатилетнего оболтуса. Но она была, она вырастила меня с пелёнок.
— Одного гнома. — поправила меня, вздохнула, взяла со своего столика кружку и тоже глотнула отвара. — Я совсем молодая была, только-только покинула Анстуг и нанялась на воздушный корабль к одной принцессе из семьи Хеми. Сестру готовили к роли главы клана, когда-нибудь потом, а на меня всем было плевать. Прошла полный круг (1) обучения — и ладно.