Я едва-едва уловила это, но что-то темное мелькнуло над головой старика Энрико. Мелькнуло и спряталось снова.
Видела, как у Леса едва ли не шерсть дыбом встала. Еще мгновение, и он драться бросится.
– Сеньор Энрико, – сказала я, решительно делая шаг вперед, – если мой муж не хочет говорить, то, может быть, вы поговорите со мной? Проходите в дом. А Лес пока погуляет.
Он разом обернулся ко мне.
– Ива! Что ты делаешь!?
– А что? – удивилась я. – Ты не можешь мне запретить. Это и мой дом тоже, я хозяйка. Или тогда действительно отказывайся от работы, поедем домой. Но сейчас я хочу сеньора Энрико выслушать. Проходите, сеньор Энрико. Мне только почти нечего вам предложить, мы сами только приехали. Я, кажется, видела – на кухне нам оставили кувшин воды с лимоном.
Энрико заулыбался совсем иначе, весело.
– Благодарю вас, сеньора. Не стоит беспокоиться, я не задержу вас надолго.
И шагнул вперед, в дом.
Тут я очень боялась, что Лес не пустит его, но он только сделал шаг назад, пропуская.
– Ты не знаешь, кого приглашаешь в дом, – тихо сказал он.
– Зря ты не рассказал мне раньше, – пожала плечами я. – Принесешь воды?
На мгновение мне показалось, Лес сейчас сорвется и что-нибудь резкое скажет. Но нет, он кивнул и пошел на кухню.
Гостиная здесь небольшая, но вполне просторная и светлая, много воздуха, удобные диваны. Энрико уселся как у себя дома, я в кресло напротив.
– Вы смелая женщина, – сказал он.
Я покачала головой.
– Я осторожная. Не люблю создавать проблемы там, где их можно избежать.
Энрико чуть усмехнулся, разглядывая меня. Но начинать не спешил.
– Вы проклятийник. Я права? – спросила осторожно.
Это не слишком очевидно, темная направленность может быть разная. Но это лучше всего вписывается.
– И внимательная, – улыбнулся Энрико. – Да, так и есть. Дар фамильный, но вы, наверно, знаете, что в нашем случае наследование не всегда стабильно, кому-то достается сильный дар, кому-то крупицы. Мне повезло, а вот Луисе – нет. В отличие от стихийной магии, например, которая куда стабильнее наследуется.
Так… Он ждет от меня следующего хода? Я должна догадаться?
Зачем ему эти игры?
Но пусть так.
– Вы ее брат?
– Да, – Энрико буквально расплылся в улыбке. «Молодец, девочка». – Я Энрико Эвора, двоюродный дед вашего мужа. Мы встречались с ним как-то, но он прав – представлены не были. Луиса предпочитает держаться от меня подальше.
– У нее есть на это основания? – спросила я.
– Еще бы не было! – резко фыркнул Лес от дверей, появившись с кувшином и стаканами.
Подошел, расставил все на столике. Бокалов он, кстати, принес два – очевидно для меня и Энрико. И даже налил в оба. А потом с независимым видом уселся на подлокотник моего кресла. Это выглядело бы смешно, если не знать, какая сила может стоять за ними обоими.
Но все же, он сдался и готов говорить. Иначе бы не сидел здесь.
– Были основания, – согласился Энрико. – Когда она сбежала с этим проходимцем Гильермо, я ее проклял. Я не хотел навредить ей лично, очень надеялся, что она одумается и вернется. А чтобы вернуться, ее ничего не должно с Гильермо связывать. Я сказал, что у Луисы не будет детей, пока она не вернется домой, – он вздохнул, потер ладонью колено. – Проклятья иногда бывают непредсказуемы. Я предполагал, что она не забеременеет, но… это ведь фамильный дар и у нее иммунитет, она пыталась с проклятием бороться. Насколько я знаю, у нее было пять выкидышей на разных сроках, даже на поздних.
– Семь, – хмуро сказал Лес. – Она сказала, что кровь ее детей на твоей совести. Она никогда не простит.
Энрико тихо хмыкнул. Потом кашлянул, взял стакан и отпил немного воды.
– Может и семь, – сказал он. – Но, как ты понимаешь, мы смогли решить этот вопрос. Твой отец этому подтверждение. Мы смогли договориться и найти способ обойти. Проклятие далеко не всегда можно снять, но ослабить и обойти иногда удается. Едва забеременев твоим отцом, она приехала сюда и жила в доме нашей тетки в Эстелии до самых родов и потом еще пару месяцев, чтобы убедиться – с ребенком все хорошо. Она вернулась и родила, а потом снова уехала. Мы все пытались отговорить ее, потому что с Гильермо она не была счастлива. Но Лу всегда была гордой и упрямой.
– Она говорила, что ни о чем не жалеет, – сказала я.
Энрико пожал плечами.
– Может и так. Но я видел ее слезы. Видел, что ей там нелегко, и она скучает. Гильермо был непростым человеком. Да, я понимаю, что она в нем нашла, по нему все девушки с ума сходили. В нем был огонь, страсть… Ты, Лес, чем-то похож на него, но все же до Гильермо тебе далеко, ты слишком норанширец для этого.