— Если ты выбросила письмо только из-за меня… — проворчал Харон.
— Не только, — заверила его Эмили. — Ещё он на моём же дне рождения отобрал у меня сладкий рулет. Такое не прощают, знаешь ли. А вообще твоё душевное спокойствие стоит того, чтобы спалить Арлингтонскую библиотеку, а не только, прости господи, записку от Буча Делориа.
— Не передумала? — тон его был шутливым, но Эмили не смогла не уловить в нём тревогу.
— Издеваешься? — она мрачно усмехнулась. — Никогда не думала, что до чёртовой Мегатонны так далеко.
— Может, это не так и плохо. Есть время всё обдумать.
— А если я уже обдумала? — прошептала она, заглядывая ему в глаза. — И готова перейти от теории к практике?
Взгляд Харона дорогого стоил. И тот поцелуй, который за ним последовал — тоже.
— Мне страшно, Эми, — признался он. — Ты даже не представляешь, насколько. Страшно, что я сделаю что-то неправильно, испугаю тебя. Что тебе будет мерзко, а потом мы оба будем делать вид, что всё в порядке и ничего не произошло.
— Я тоже боюсь, — улыбнулась она. — Что мне особо нечем удивить парня с двухсотлетним опытом, разве что крутой коллекцией шрамов. Но как-нибудь мы с этим справимся, а?
— Сто Первая! — вопль Лукаса неумолимо расколол тишину. — Ты куда подевалась? Ты там в порядке? А то у меня, если что, лекарства всякие есть!
— О боже, — Эмили зажмурилась. — Это какой-то заговор, да?
*
Номер в гостинице Мегатонны оказался занят.
— Но, пожалуй, есть один вариант, девочка моя, — Мориарти, в полной мере насладившись растерянным взглядом Эмили, похлопал по боку пока безымянного мистера Помощника. — Друга твоего, Бёрка, уже давно в городе не видели.
— Бёрк мне не друг, — она скрестила руки на груди. — И ты, кстати, тоже. Так что давай без «девочек».
— А мне казалось, вы неплохо поладили, — он ухмыльнулся. — Так или иначе, дом пустой стоит, а у меня, вот ведь счастливая случайность, есть дубликат ключа.
— Сколько? — со вздохом спросила Эмили.
— Двести крышек, — безжалостно сказал Мориарти. — И с Бёрком сама объясняйся, если вдруг объявится.
*
В этой хижине ничего не изменилось с октября — да и не должно было. Очки в черепаховой оправе по-прежнему лежали на столе, пишущую машинку «Карлайл» всё так же окружали аккуратные стопки распечаток. Должно быть, где-то там, среди страниц, затерялся и черновик её собственного контракта. Эмили помнила, даже слишком хорошо помнила, как жадно мелованная бумага впитала её подпись, как перьевая ручка Бёрка порхала над бледными строчками — на машинке клавиша «L» западала, и эту букву приходилось вписывать от руки…
Эмили поставила на пол рюкзак, ставший вдруг таким тяжёлым. Усталость, тревога, отчаяние — всё вернулось.
— Не люблю Мегатонну, — сказала она тихо, уткнувшись в плечо Харону.
В приоткрытую дверь тихонько постучали. Эмили вздрогнула.
— Эми, можно? — услышала она знакомый вечно испуганный голос. — Мориарти сказал, чтоб я тут прибрался, постель сменил после Бёрка…
Она открыла дверь. Харя, старый добрый Харя стоял на пороге со стопкой белья в руках и нерешительно улыбался. Но при виде Харона улыбка сползла с его лица, оставляя неприкрытый страх.
— Раз ты здесь, это значит, что Азрухал… — робко проговорил он.
Харон кивнул.
— Как же так… А Кэрол? — почти неслышно спросил Харя.
— Жива.
— И здорова, и очень по тебе скучает, и всё с ней в порядке, правда-правда! — торопливо прибавила Эмили, чувствуя себя последней сволочью. Вот что, что ей стоило раньше зайти в Мегатонну? От кого ещё, чёрт возьми, Харя мог бы получить весточку из дома?
Он заплакал. Тихо, почти беззвучно — только крупные слёзы сбегали по изборождённым шрамами щекам.
— Мы тебя отсюда вытащим, — твёрдо сказала Эмили. — Я поговорю с Мориарти, с Симмсом — да с кем потребуется. И ты вернёшься в Подземелье. Обещаю.
Харя грустно улыбнулся.
— Всё такая же, — прошептал он. — Славный ты человечек, Эми. Только знаешь что? Ты, чем на меня время тратить, беги в душевую. А то через час воду перекроют, с этим сейчас строго. А я пока Харона о Подземелье порасспрашиваю, что да как. И приберусь заодно, вон тут пыли сколько…
Эмили растерянно посмотрела на Харона. Тот коротко кивнул — иди, мол.
*
Уолтер, повелитель вод Мегатонны, с важным видом сидел у дверей водоочистной станции, меняя десять минут гигиены на полсотни крышек. Очередь в душ продвигалась медленно — да и понять, где у этой очереди хвост, было трудновато: вместо того, чтобы цивилизованно выстраиваться в линию, женщины теснились у ограждения, таращась на площадку у «Магазина на кратере».
Там, похоже, происходило нечто любопытное. Мальчишки восхищённо толпились вокруг трёх рыцарей Братства в полной боевой выкладке. Парни постарше обступили седого скриптора, который что-то проворно записывал в блокнот. И что Братство Стали тут забыло, интересно? Неужели супермутанты в Молле закончились?
Похоже, этим вопросом задавалась не только Эмили.
— Что-то они сюда зачастили, — проворчал незнакомый ей мужчина в ремонтном комбинезоне. — В феврале были, в январе — тоже.
— И не говори, — закивал его сосед, обладатель пышной сивой бороды. — Раньше ж как было? Ихний писарь приходил раз в год, столик у Мориарти занимал и сидел себе тихонько. Кому надо — те его сами находили. А он уж постановлял, кого брать в рекруты, а кого гнать в три шеи. Тесты какие-то заставлял решать, следил, чтоб у всех справка от Чёрча была, что на первой же тренировке у новобранца пупок не развяжется. А сейчас — тьфу. Гребут кого попало: тупых, больных, убогих. Девок, что тяжелей хрена ничего в руках не держали… это я не подумавши сказанул, мисс, извиняюсь, — пробурчал он в сторону Эмили.
— Ллойд, да хорош бухтеть, — Лео Стал хлопнул его по плечу. — Что, не берут тебя в Братство Стали? А так хотелось?
— Вот послушаю я твои шутейки, когда на Мегатонну рейдеры нападут — а все мужики-то, оба-на, в Цитадели. Кто твою семейку тогда защищать будет? Гуль из салуна? Или, может, Нова? Как затрахает всех насмерть…
— Тихо, вы оба, — хмуро отозвался кто-то из хвоста очереди. — Старейшина Лайонс побольше вашего во всём этом смыслит.
— А что тут смыслить? — еле слышно отозвался старик, стоящий рядом с Эмили. — Раз гребут всех без разбору — значит, война будет.
— И с кем это, папаша? — фыркнул Лео.
— Да кто ж его знает, — старик вытер слезящиеся глаза. — Может, с НКР. А может, с Анклавом.
— Ну, сказанул, — бородач зашёлся смехом. — С Анклавом? Что ж сразу не с этим, как его там, Гитлером? Дедуля, твой Анклав червей кормит уже сорок лет!
Двери женской душевой распахнулись, выпуская Люси Вест. И Эмили поспешно протиснулась сквозь толпу, прижимая к груди свёрток с одеждой.
, *
Это платье из голубого сатина — подарок Анжелы — ой как долго ждало своего часа. И дождалось, наконец. Лёгкое, невесомое, оно было таким отчаянно непрактичным, что его и надевать-то было страшно. Но Эмили нужно было что-то особенное. Что-то чистое, не меченое Пустошью.
Впрочем, стоило Эмили выйти наружу, как вся эта затея с платьем перестала казаться такой уж замечательной. Без брони, оружия, рюкзака за спиной она чувствовала себя совсем неуютно. Да и холодновато было — как-никак, март на дворе! Ветер ощутимо покусывал голые щиколотки и предплечья, трепал волосы, безжалостно сокрушая то подобие причёски, которое ей удалось соорудить. А идти быстро не получалось: после вчерашнего дождя жестяной настил был ужасно скользким, а хвататься за поручни и пачкать руки Эмили не хотелось.
Она в растерянности остановилась перед лужей. Пожалуй, у неё бы получилось перепрыгнуть такую с разбега — но не в платье же!
— Помощь нужна?
Эмили обернулась на знакомый голос.
Харон смотрел на неё. И улыбался.
— Помоги, — жалобно попросила она. — Иначе я доберусь до дома аккурат к закату.